Две загадки. Новая приманка для ловушек. Сварливый свидетель

Однако около десяти лет назад приступами боли заявил о себе артрит. Длинные, изящные пальцы дяди Бенедикта постепенно стали терять былую подвижность, распухли в суставах. А ведь эти самые пальцы еще совсем недавно так убедительно, с таким неподражаемым искусством сдавали карты из-под низа колоды или очищали чужие карманы! Бумажник сначала вынимался, его содержимое внимательно изучалось, затем он возвращался на свое место. Причем «фраер» даже не подозревал, что с ним «работают».

И вот теперь, прикованный к креслу-каталке, дядя Бенедикт мирно проводил в дремоте остаток своей жизни. Однако мозг его был активен, как и прежде. И даже его жена Марта не могла определить, была ли эта дремота неподдельным сном или тренировкой, чтобы не утратить прежней сноровки.

Те, кто знал дядю Бенедикта, уже не могли его забыть. Друзья просто боготворили его. А в полиции зарегистрировано целых три случая, когда обманутые им клиенты отказывались поддержать обвинение против него. При этом они публично заявляли, что ценят свое короткое знакомство с этим человеком гораздо выше, чем деньги, которые потеряли.

Одна из его жертв даже поместила в газете объявление: «Дорогой Бенедикт, вернись, я все прощу. Мы все тебя любим гораздо больше пропавших денег».

Даже Марта не знала, насколько обширна сеть связей дяди Бенедикта. Обладая фотографической памятью на имена, лица и телефонные номера, дядя не вел никаких записей. Время от времени он просыпался от того, что окружающим казалось крепким сном, и торопливо направлялся в кресле-каталке к телефону. Он быстро набирал номер и давал кому-то какие-то загадочные инструкции. Временами его посещали мужчины, для которых малейшее замечание дяди Бенедикта было законом. Они осторожно, стараясь не причинить боли, пожимали его распухшие пальцы. А удалившись, оставляли после себя конверты, в которых лежали свежие зеленые купюры.

Конверты выбрасывались в мусорную корзину, а доллары перекочевывали в карман дяди Бенедикта.

— Подоходный налог! — фыркал он, когда тетя Марта спрашивала его, как идут дела. — Ты же не платишь подоходный налог за подарки. Они отдают мне эти деньги по доброй воле. — И дальше таких объяснений разговоры с ним не продвигались.

Только однажды дядя разговорился.

— Я показал человеку, как сделать деньги, — объяснил он Марте. — Сначала я разработал схему. Затем выбрал человека, который сможет ее осуществить. Когда план сработал, он прислал мне в благодарность подарок. Никто же не платит подоходный налог с подарков. Я даже эти деньги не сосчитал. Дареному коню в зубы не смотрят…

На звонок Пегги дверь открыла тетя Марта.

— Здравствуй, Пегги! Как поживаешь?

— Я увязла по горло, — ответила Пегги.

— В газетах писали, что ты обнаружила тело девушки, умершей от яда. Это правда? — перво-наперво спросила тетя.

Пегги ответила утвердительно.

— Боже, что это мы разболтались на пороге. Проходи в дом…

Долгие годы тетя Марта была «помощницей» дяди. Ее «помощь» заключалась в том, что она носила черные колготки «в облипку», юбку, едва прикрывавшую бедра, огромное декольте и обворожительно улыбалась.

Когда дядя Бенедикт решал, что настал момент сделать несколько быстрых, незаметных для аудитории пассов рукой, Марта «неожиданно» начинала покачивать бедрами. Затем ее застывшая улыбка становилась все более лучезарной, а ритм вращения бедер делался просто бешеным. «В результате, — говаривал дядя Бенедикт, — трюк мне удавался. Но к тому времени, когда я завершал его, половина аудитории теряла к моим действиям всякий интерес. Люди уже не сводили глаз с бедер Марты».

— Ну, как наш старый боец? — спросила Пегги у тети.

— Кажется, крепко спит или обдумывает новую схему, — ответила Марта, заглянув в гостиную. — У него никогда не поймешь.

Соня сидел в своем кресле. Опустив голову на грудь, он тихонько похрапывал. Вдруг Бенедикт резко выпрямился и, громко всхрапнув, очнулся. И тут увидел Пегги.

Он смущенно спросил:

— Боже мой, Пегги! Ты давно здесь?

По точности исполнения трюка Пегги поняла, что Соня просто тренировался.

— Дядя Бенедикт, я по горло увязла в проблемах, — пожаловалась племянница.

— Не знал, что на свете столько проблем, — неопределенно ответил он.

— Я утаила сведения от полиции, — пояснила Пегги.

— Ну и правильно! Нельзя же им выбалтывать все, что знаешь! — одобрил Соня.

Дядя внимательно выслушал рассказ племянницы.

— Ну и чего же ты хочешь? — спросил он, когда она закончила.

— В мусорном ящике квартиры 519 находятся осколки бутылки из-под виски. Я хочу, чтобы их достали оттуда, прежде чем мусор заберут уборщики. Нужно их проверить на отпечатки пальцев. И если на осколках есть отпечатки, то их нужно сфотографировать и сохранить. В дальнейшем они могут послужить в суде вещественными доказательствами.

— Что нужно еще? — спросил дядя.

— Твоя аморальная поддержка, — улыбнулась племянница.

Дядя Бенедикт подъехал на своем кресле к телефону. Набрав номер, немного подождал и спросил: