Две жены для Святослава

– Боги направили тебя сюда, Городислав, – говорил Корьята при посредничестве Усмы. – За остаток зимы я посылал вниз по Даугаве разузнать, так ли велика опасность дождаться здесь разбойников с моря. Мои посланцы дошли до Земгале. Оказалось, что уже два-три лета побережье и даже земли в нижнем течении Даугавы разоряет какой-то вождь из шведских земель. Минувшим летом он дошел до наших окраин. Минтаутас из Лиелсакмы погиб в сражении вместе со своей дружиной, его волость принуждена платить дань. Дарминтас из Лачисгальвы был принужден сдаться, когда его город окружило огромное войско и на крыши полетели подожженные стрелы. Иначе и весь его род, и все, кто искал защиты за его стенами, сгорели бы заживо. Тамошние жители не сумели собраться и дать отпор. Я опасаюсь, что в это лето варяги опять вернутся и пойдут дальше. Мы собираем войско и будем рады, если ты с твоими людьми присоединишься к нам. Тогда у нас будет больше сил, и мы уничтожим разбойников, чтобы дальше жить мирно.

– Я пришел, чтобы помочь вам отбиться, – кивнул Городислав. Его не оставляло чувство, будто взгляд Прияны незримо покоится на нем, как солнечный луч, и это согревало сердце, внушало уверенность в своих силах. – Но и вы должны подтвердить ваши обещания в случае удачи пропускать от нас один торговый обоз каждое лето вниз, до Полуночного моря.

– Я обсудил это с моими родичами и другими знатными людьми Латгале. Мы готовы исполнить твою просьбу, но не можем обещать, что так же гладко у тебя будет с куршами. Это очень воинственный и упрямый народ. Они не раз победоносно сражались с варягами.

– Что-то сейчас они не очень победоносно с ними сражаются.

– Говорят, те варяги приходили вдоль берегов эстов и ливов. Мы торгуем с ними, это более мирные народы.

– Так и наши лодьи смогут ходить мимо их земли. И если ты поможешь, мы и с ними заключим договора.

Корьята посмотрел на кого-то среди женщин, стоявших у двери: впереди морщинистая, очень важная хозяйка в блестящей от бронзовых украшений синей накидке, с одной стороны ее невестки с белыми покрывалами на головах, с другой – дочери в венчиках из бронзовых спиралей. С краю возле дочерей стояла и Звенислава. Когда Городислав на нее взглянул, девушка опустила глаза, и он подумал: Корьята смотрел на нее. И вновь ему почудилась торжествующая ухмылка на лице Своёны. Видимо, здесь уже обдумали все условия возможного союза. Оправдалась материнская печаль!

– Ты еще не знаешь одной новости. – Городислав снова обратился к Корьяте. – Смолянский князь Станибор согласился отдать мне в жены свою сестру. Знатностью она немногим уступает Солнцевой Деве, ибо состоит в родстве и с князьями Велеборовичами, и с конунгами варяжских стран. С такой женой я добьюсь уважения и от варягов. Мы разобьем разбойников, потом отправимся в Свейскую землю и заключим вечный мир с тамошними князьями. И тогда сможем не бояться, что с Полуночного моря по Двине снова придут грабители. Ты сам понимаешь, что это нужно даже больше вам, чем нам.

В его глазах Прияна стояла так высоко, что, казалось, ступив с нею на свадебный рушник, он и сам вырастет на две головы, станет могучим, как те древние осилки, что могли с одного берега на другой перекидывать целые горы, будто камешки. Ведь это правда – что она в родстве с конунгами свеев и те об этом помнят, ему рассказала ее старшая сестра Ведома. И для мужа этой девушки поехать к свеям и договориться с ним, опираясь на это родство, – вовсе не невозможное дело.

Дух захватывало от шири этих замыслов: будто всю жизнь пробирался на челне-долбленке по заросшему ручью и вдруг вышел в широкую реку, по которой лодьи под белыми парусами вольно несутся в заморские страны.

Городислав даже не решился произнести имя Прияны перед Корьятой и его родней, боясь выдать свое волнение. Каждый раз как он о ней думал, его пробирала дрожь восхищения. Как и тогда, когда он смотрел на нее въяве, в палате смолянского князя, которую ее лицо освещало, будто солнце.

А ведь это она, Прияна, раздвинула густую завесу ветвей и показала ему этот солнечный простор. «Если лето проживем благополучно…» – сказала она. Но Городиславу мало было «прожить благополучно». Больше всего на свете он сейчас хотел показать ей, что способен на гораздо большее, чем просто благополучно дожить до осени!

Глава 5