Две жены для Святослава

Уж Эйрик конунг не тревожил его воспоминаний о бывшем счастье и не наводил на мысли о веселье. Это был довольно рослый, немного уже отяжелевший мужчина с кислым лицом и редкой рыжеватой бородкой. Зная, что уныние неприлично достойному человеку, он стремился казаться веселым, но неверие в какой-либо жизненный успех упорно смотрело из его серых глаз. Отнюдь не трус, он много времени посвящал воинским упражнениям, без колебаний выходил на битву, но при любом ее исходе оставался недоволен. Вздумай Олав или тинг оспаривать его права на власть, он пал бы в борьбе за честь своего материнского рода – и охотно пал бы, ибо жизнь, даже со званием конунга, не доставляла ему ни малейшей радости.

И как ни странно, его общество сотворило чудо: едва встретившись и поговорив с ним, Рагнвальд ощутил небывалый прилив бодрости. Чувство жизни хлынуло в душу, смывая пепел прошедшего года. Вдруг стало стыдно перед самим собой за тоску и равнодушие. Да, потери его велики. Но Ингер он вернуть не в силах, за дедовы владения сражаться с Харальдом отказался, решил жить дальше – значит, надо жить!

– Ну, в общем, это неплохая мысль – пойти на Восточный Путь, – рассуждал Эйрик конунг, вечером в гриднице наливаясь пивом. Этому занятию он усердно предавался каждый день, хотя пиво не делало его веселее. – У нас там есть родичи. Ингвар, младший сын Харальда Боезуба, после битвы при Бровеллире уехал туда искать себе владений и захватил Альдейгью. Его потомки правят там и сейчас. Верховная власть принадлежит тем, которые ушли дальше от моря, на озеро Ильмен, но в Альдейгье живет та ветвь, что носит звание ярлов. Я знаю нынешнего ярла, его зовут Ингвар сын Хакона. Он с детства обручился с Фрейлауг, дочерью Олава, а когда она умерла, женился на ком-то из местных конунговых дочерей.

– У нас в Ютландии рассказывают, что еще при прадедах один конунг, Хродрик сын Хальвдана, ушел туда, в Гарды, и не вернулся.

– Не вернулся, – подтвердил Эйрик. – Я тебе расскажу, как было. Он владел сперва Дорестадом, потом Хейдабьюром. Потом пришел воевать сюда и захватил Бьёрко. Но потом ему одна пророчица пообещала вечную славу на Восточном Пути, и он пошел туда. У него, знаешь ли, засела в голове такая мысль: создать королевство из виков.

– Из виков? Это как?

– Ну, ты представь, что Дорестад, Рибе, Хейдабьюр, Бьёрко, Готланд, Каупанг, Альдейгья – все принадлежат одному конунгу.

– Как Харальду Боезубу? – усмехнулся Рагнвальд, знавший, что тот несокрушимый старик, проживший сто пятьдесят лет, владел всеми странами, о которых знал.

– Да нет. Ты не понял. Боезуб владел странами целиком. Собирал дань, и все такое. А Хродрик хотел владеть только виками. Без прочей земли. Чтобы ему принадлежали только вики – в Свеаланде, Ютландии, на Северном Пути, на Восточном. Все торговцы платили бы ему дань, а он бы зимой жил по очереди в каждом, а летом ходил бы в море охранять торговые пути от разбойников. Я бы на его месте выбрал себе для поселения Готланд, но ему, говорят, больше нравилась Альдейгья. В этом есть смысл. Ведь без Альдейгьи все остальное стоит не дороже половины от нынешнего. Оттуда же идет серебро, шелка и прочие товары из Грикланда и Серкланда. Вот он и поехал, хотел захватить ее. И, говорят, захватил на какое-то время, прожил там пару зим, потом ушел дальше на юг. Выстроил себе город, подчинил окрестные земли, даже однажды прислал сюда хорошие меха. Но потомки Ингвара собрались с силами и убили его, а сами заняли его место. А его владения на наших морях поделили племянники.

– Хороший замысел был! – восхищенно протянул Рагнвальд, вдумавшись. – Королевство виков! И народ, состоящий из торговцев и дружины на кораблях!

– Его люди так себя и звали – гребцы. Я слышал, там, в Гардах, их под этим названием и запомнили. Их конунги с дружиной до сих пор себя так называют.

У Рагнвальда даже дух захватило. Рожденный близ богатого вика, он с детства знал множество саг о борьбе, которую конунги непрерывно вели за обладание этими поселениями купцов и мастеров. Покровительствуя вику, конунг защищал его от внешних нападений и внутренних раздоров разноязыкого «населения», что наполовину сменялось каждые полгода. Вел борьбу с другими вождями, тоже желающими собирать пошлины, с хёвдингами вика, которые предпочитали сами разбирать свои тяжбы и устанавливать порядки. Годфред Грозный, потомков которого Олав Старый сменил в Хейдабьюре, отличился тем, что однажды захватил в плен всех торговцев Дорестада и перевез к Слиасторпу, чтобы они жили и торговали там! Так и основали крупнейший вик Ютландии, на землях, до того населенных только фризами.

Но, кажется, никому еще не приходило в голову, бросив пашни, пастбища и ловища, создать державу из торговых площадей, причалов, лавок и мастерских. Конечно, управлять такой державой, разбросанной по разным берегам нескольких морей, оказалось бы нечеловечески трудной задачей, но зато она приносила бы невообразимые прибыли. И ее хозяин мог бы взирать на всех «земельных» конунгов, как орел на мух, ибо он держал бы в руках все, в чем они нуждались.