Две жизни в одной. Книга 1

В то время были всякие казусы с одеждой. Надевали же наши женщины вместо платьев привезенные из Германии ночные рубашки. Или мы с подружкой Риткой Ильиной попросили мою маму сшить нам по совершенно одинаковому платью. Мама постаралась. Сшила не только по платью, но и по белой шляпе с полями. И мы, как близняшки, прогуливались по Советской. А Советская была местом встреч и местом общения в отрезке от площади Ленина до памятника М.И. Калинину, но лишь по стороне, прилегающей к городскому саду.

Интересно проходила практика по ботанике. Мы всем курсом жили в деревне. Преподаватель Вера Николаевна учила разбираться в дикорастущих растениях. С тех пор я знаю кошачью лапку, пастушью сумку, заячью капусту, лютик едкий, отличаю мятлик от других дикорастущих трав и так далее.

Практика проходила летом, а потому мы много купались. Деревня располагалась на левом берегу Волги, напротив ТОС, поселок Радченко. Чтобы попасть в цивилизованный мир, нужна была лодка. Лодка оказалась ветхой. Вода стала просачиваться и наполнять наше суденышко. Ритка Ильина, когда до берега было рукой подать, выпрыгнула и ушла с головой под воду. Не умея плавать, стала тонуть. Возле берега оказалась глубокая яма. Не зря говорят: «Не зная броду, не суйся в воду». Ритку мы спасли.

На практике произошел и такой случай. Проголодавшиеся студенты из хозяйской бочки, стоявшей в сенях, стали вылавливать соленые огурцы. Рассола много, огурцов мало. Желающих поесть огурцов больше, чем самих огурцов. Огурцы достались не всем. А кому достались, те потом бегали в кусты, да не по одному разу.

Студенческие будни

Студенты нашего курса участвовали в велогонках, особенно «мишки». Им было не привыкать гонять велики по деревенским улицам. Оттого и вымахали такими крупными. Был и такой случай. Однажды в общежитии «мишки» решили проверить: загорится ли сероводород, выделяющийся из организма человека? Пошли под лестницу. Одна, самая главная газовщица по комнате, была поставлена на эксперимент.

Поджечь не успели, неожиданно появилась комендантша. Проведение научного испытания было сорвано. Извините за подобную информацию. Как говорится: «Ем что попало, потому и говорю что попало».

Участники велогонки по городу собирались на площади Ленина. Велосипеды у всех тяжелые, дорожные. Спортивных, гоночных тогда у нас, студентов, не было. Жмем на педали, мчимся по центру — по Советской, круг на Почтовой площади и далее. Велосипедистов уйма, едем чуть ли не бок о бок. Такой кучей и вывалились на финиш. Никто не смог определить, кто был первым. И хорошо! Все остались довольны гонками.

А однажды к нам на танцы в институт пыталась прорваться группа из военной академии. Между будущими офицерами и студентами педагогического завязалась потасовка. Закончилась она тем, что пришли дежурные из военной комендатуры. Судьба одного из гостей оказалась печальной. Его отчислили из числа слушателей.

Случаи в студенческой жизни были разные. Порой смешные, запоминающиеся надолго. Сдаем экзамен за курс неорганической химии. Нинка Егорова, тогда еще не директор школы, а студентка первого курса, подает сигнал SOS, что означает: не знает ответа на вопрос. Из щелки кабинета химии вылетает записка с вопросом: из чего, где и как варят чугун. Ответная шпаргалка попадает Нинке, где очень коротко об этом написано с добавкой: остальное разбавишь водой. И Нинка, от волнения не поняв иносказательности фразы, так и бухнула:

— Чугун получен, а потом все это разбавляют водой.

Весело проходили зачеты по такому предмету, как сельское хозяйство. Преподаватель подслеповат и туг на ухо. Не считая его предмет важным, мы этим пользовались. Первым заходил самый знающий, ловкий, и ухитрялся брать не один, а сразу несколько билетов. Так что за первым шли получать зачеты уже хорошо подготовленные студенты.

Конспекты мои были полными. На лекциях я строчила так, что успевала записать все. Несколько человек к тому времени уже освоили мой профессиональный почерк. А преподаватели ведь что читают на лекциях, то и спрашивают со студента на экзамене. Это очень удобно, коль есть конспект. Не надо рыскать в поисках ответа на вопрос. Читай и зубри свои записи. Сейчас, я думаю, методика преподавания изменилась.

Почерк мой вследствие того, что писали во время войны на газетах, стал крупным, размашистым, еще больше он испортился на студенческих конспектах. Некоторые уверяют, что написание букв кроется в характере человека. Возможно. Не спорю.

Интересно было на практических занятиях по анатомии и физиологии у преподавателя с насекомозваной фамилией Тараканов. Только я не могла препарировать живых лягушек. Свою несчастную участь они ожидали, сидя с выпученными глазами в вольере. Не могла я разрушать пинцетом их головной мозг, извлекать из тела сердце для изучения движения сердечной мышцы под влиянием механических и химических раздражителей. В тот момент благодарила судьбу, что не училась на врача.