Две жизни

Наша жизнь пополам расколота,
Больше нечем нам дорожить,
Незаметно проходит молодость, —
Мы еще не начали жить.
Мы сегодня только мечтаем,
Говорим: потерпи, подожди.
Может, мы наконец узнаем
Настоящее впереди.
Днем рассеются тени ночи,
Соскребем душевную грязь,
Будем думать и жить как хочется,
Ничего, никого не боясь.
Людям, миру, ложью залитому,
Сможем прямо смотреть в глаза,
Над смешным смеяться открыто,
Не оглядываясь назад.
Люди, время и войны отняли
Все, что нам наполняло жизнь.
Одиноким и беззаботным,
Нам осталось одно — дружить.
Кроме вас у меня на свете
Ничего хорошего нет.
Так не будем пятнами сплетен
Пачкать память тоскливых лет.
Говорят, что счастье лишь на небе,
И не стоит о нем жалеть,
Но увидим же мы когда-нибудь
Наше счастье на нашей земле.
И не стоить грустить о прошлом,
Ничего ведь не было в нем.
Дорогие мои, хорошие,
Мы за счастье сегодня пьем.
За залитые солнцем дали,
Дни, что все-таки к нам придут,
И за то, чтобы их дождались
Те, кто вместе со мною пьют!

Ира вскочила, протянула рюмку.

— Прелесть, Борька. Первый танец твой.

Очкарик с физфака сказал важно:

— Неплохо. Настроение есть. Только "Дорогие мои, хорошие" — из Есенина.

Смотри, какой эрудит.

Тишина за столом. Борис не отрывал глаз от Иры. Красива, ничего не скажешь. И неспокойна. Гложет что-то.

Вовка покрутил ручку патефона, поставил вальс. Ира вытащила Бориса.

— Пойдем, Боречка, вспомним старое.

Такой знакомый запах волос. И руки на плече у самой шеи, большой палец, будто невзначай, время от времени нежно гладит щеку.

— А ты стал лучше танцевать. Кто учил?

— Находились. Знаешь, я сейчас тебя поцелую. Твой этот хмырь в очках в драку не полезет?

— Не надо, Боречка, мы уже взрослые.

— У меня стихи в голове крутятся. Кончится пластинка, я в уголок отойду, а потом снова потанцуем. Хорошо?

Через двадцать минут Борис отозвал Горячева.

— Вова, поставь "Утомленное солнце".

— Только что ставил. Ты что, не слышал?

— Не слышал. Мне сейчас надо.

Борис подошел к Ире.

— Эрлаубен за мир, фройлен!

— Не хвастайся, Боречка, я и так знаю, что ты по- немецки можешь. Ты же не любил танго.

— Так получилось, что в данный момент меня устраивает только танго.

Медленные скользящие шаги.

— Ирочка, поближе голову. Прислонись щекой. Я тебе на ухо шепотом.

В ритме танго дорогой слепою
Нас незримая сила ведет.
Я сейчас поцелуем закрою
Твой смеющийся рот.
Верно станут над нами смеяться,
Разве могут другие понять,
Что с тобою нельзя удержаться,
Если хочется целовать.
И друзья, и сегодняшний вечер,
И вино мне напомнили вновь
Новогодние прежние встречи,
Неумелую нашу любовь.
Мы друг друга нескладно любили,
Только мучась взаимной борьбой.
Мы в то время, наверное, были
Очень маленькими с тобой.
Знаю, не возвращается прежнее,
Но в полночный торжественный час
Что-то очень простое и нежное
Вновь опутало близостью нас.
Я мечтами грядущее крашу.
На меня потихоньку взгляни —
Выпьем вместе за молодость нашу,
За меняющиеся дни.

— Это ты правда только что сочинил? Спасибо, Боречка. Напишешь их мне? Не сейчас, конечно. Позвони, когда напишешь, встретимся.

— Я по почте пришлю. Занят буду.

Утром Ира ушла с очкариком.

3.

В боях под Одессой потеряли половину самоходок. Тяжело ранило ПНШ-1.