Двенадцать

Тифти плотнее прижал приклад к плечу. Откуда они нападут? От деревьев? С соседнего поля? Ребята Диллона все прочесали, сам Тифти за весь день ничего не видел. Это не значит, что Зараженных здесь нет, значит лишь то, что он их пока не видит.

Вот оно. Периферийным зрением он уловил движение, среди стеблей кукурузы, небольшое колыхание, рядом с одним из флагов у края поля. Мгновенно повернул винтовку и прижал глаз к окуляру прицела. Люк убежища был открыт.

Единственное место, которое никто не осмотрел. Они никогда не проверяли убежища.

Все бежали, хватая на ходу детей, через все поле, к флагам. Тифти выскочил из двери башни и рванул вперед.

– Нет!

Крук тащил двоих детей, Преша Мартинеса и Риза Куомо, по одному под мышкой. Следом бежала Ди, в шаге сзади – Сиси и Эли. Сиси прижимала к груди маленького Луиса, Эли тащила за собой Мерри и Сатча.

– Убежища! – орал Крук. – Все в убежища!

– Они в убежищах!

Загрохотали выстрелы. Ди увидела Тифти, который встал на колено и три раза подряд быстро выстрелил. А обернувшись, увидела, как с кукурузного поля выскочил первый Зараженный.

И обрушился прямо на Эли Додд.

Ди почувствовала, как ее тошнит. Ноги вдруг отказались повиноваться. Зараженный, покончив с Эли, вгрызался зубами в шею Сиси. Женщина корчилась и вопила, дергая руками и ногами, как упавшее на спину насекомое. Эта картина застыла в глазах Ди, будто выжженная в них вспышкой огня. Она не могла ничего сделать с собой, лишь смотреть на происходящее в бессильном ужасе.

Крук ринулся вперед, приставил дуло винтовки к голове твари сбоку и выстрелил.

Где Сатч? Мальчишка внезапно исчез. Мерри стояла на месте, визжа. Ди схватила девочку поперек спины и побежала дальше.

Зараженные были уже повсюду. Охваченные слепой паникой, люди побежали обратно, к навесу, но не нашли там спасения. Зараженные набросились на них всей стаей и стали рвать на куски. Воздух наполнили вопли.

– Башня! – заорал Тифти. – Бегите к башне!

Но было поздно. Его уже никто не слышал. Ди подумала о дочерях, мысленно прощаясь с ними. Все вдруг стало безжалостно отчетливым. Как бы ни желал человек жить и вырастить детей, его мечты были разрушены реальностью этого мира. Теперь лишь оставалось пожелать им легкой смерти. Она молилась о том, чтобы они не мучились. Или, что было бы хуже, их не забрали. Это самое худшее, если тебя забрали.

В нее что-то врезалось сзади, с невероятной силой. Ди покатилась по земле, маленькая Мерри вылетела из ее рук. Лежа лицом в грязи, она повернулась и увидела брата, в шести метрах, направляющего на нее винтовку. Пристрели меня, подумала Ди. Что бы ни случилось, я этого не хочу. Вспомнив детскую молитву, она закрыла глаза и быстро пробормотала ее, снова уткнувшись лицом в грязь.

Выстрел. Звериный всхрап, позади нее что-то упало. Она еще не успела осознать происшедшее, когда Крук рывком поднял ее на ноги. Его губы шевелились, он что-то говорил, но она не могла разобрать что. Винтовки у него уже не было, только пистолет в руке. «Эбигейл». Как можно назвать пистолет «Эбигейл»? Зачем ему вообще имя давать?

Наверное, у нее что-то с головой случилось, поняла она, раз она думает об имени пистолета Крука, когда вокруг все гибнут. В голову стали приходить другие мысли, странные, ужасные. Каково это, быть разорванной пополам, как Эли Додд? Ее дочери в поле, что с ними сейчас происходит? Как ужасно, подумала Ди, прожить хоть на секунду дольше, чем твои дети. В мире ужаса это было, наверное, самым ужасным. Крук тащил ее к двери. Наверное, думал, что она этого хочет, но она не хотела. Она дождаться не могла смерти, если по правде. И, рванувшись изо всех сил, Ди высвободилась и побежала на поле, зовя детей.

Ворхис услышал смех своих дочерей на поле. Наверное, они еще слишком маленькие, чтобы испугаться. Улизнули, чтобы сделать именно то, чего им не разрешили, для них это было игрой, и солнечное затмение тоже. Ворхис бежал вдоль рядов, выкрикивая их имена, тяжело дыша, пытаясь понять, откуда доносятся их голоса. Голоса были то сзади, то спереди, то с обеих сторон сразу. Казалось, они доносились отовсюду, даже внутри его головы.

– Нит! Сири! Где вы?

А потом он увидел женщину. Она стояла посередине ряда кукурузы, в темном одеянии, будто вышедшая из сказки обитательница лесов. Ее голову скрывал капюшон, а верхнюю часть ее лица закрывали темные очки. Ворхис настолько поразился, что в первый момент решил, что она ему привиделась.

– Они твои дочери?

Кто она, эта женщина из кукурузы?

– Где они? – еле дыша, спросил он. – Ты знаешь, где они?

Она лениво сняла очки, скрывавшие чувственное гладкое лицо, дышащее юной красотой, а ее глаза горели в глазницах, будто бриллианты. Ворхис ощутил, что его тошнит.

– Ты устал, – сказала она.

Внезапно он ощутил, что действительно устал. Кертис Ворхис никогда в жизни не чувствовал такой усталости. Голова стала тяжелой, будто наковальня, будто она весила тысячу фунтов. Все силы уходили лишь на то, чтобы и дальше стоять на ногах.

– У меня дочь. Такая красивая дочь.