Двенадцать дней Коляды

Следы Красимира были хорошо видны – побрел он не к главной улице, а в обход, прячась за домами. Тревожно на душе у Варны стало, неприятно. Под ложечкой засосало, будто вот-вот случится что-то. Это ощущение было отлично ей знакомо, ничего хорошего оно не сулило. Но идти надо, раз решила сама во всем разобраться.

С каждым шагом становилось все жарче – так разволновалась, что сила пробудилась. Слух обострился, нюх тоже. Тонкий запах болезни вел лучше, чем неровная цепочка следов.

– Что же ты наделал, что же ты…

Красимир входил в чей-то сарай, следы обрывались у дверей. Собравшись с духом, Варна заглянула внутрь – ничего. Темно, но для нее это не помеха. Человеком пахнет слабо, если он и был здесь, то уже ушел.

Она обошла сарай, так и есть – мальчишка выбрался через крошечное окошко. Значит, пытался следы запутать, но разве охотника можно так легко обмануть? Варна фыркнула и пошла дальше.

Тревога усилилась, когда она поняла, что Красимир в лес отправился. Чащи здесь повсюду, местность такая – леса да болота. Говорят, за княжеством сплошные горы, на которых летучая нечисть гнездится. Еще слухи ходят, что замки строят прямо на скалах, но это звучало как бред убогого разумом.

Мыслями разными Варна попыталась занять себя, чтобы о плохом не думать, но нутро горело, еще и связь с Дарием натянулась как струна, ребра будто огонь объял.

– Море волнуется раз.

Шепот раздался близко, Варна обернулась, выхватила меч, но вокруг не было ничего, только снег. И тут без нечисти не обошлось.

Она бегом кинулась к деревьям, как неуклюжий зверь ломилась вперед, ветки трещали, но голос нагнал ее:

– Море волнуется два.

Ох, знает она, что будет дальше. Что за игру эта сила затеяла, почему просто не растерзает ее? Зачем ей покалеченный мальчишка?

– Выходи! – рявкнула Варна, крик обжег горло.

Что-то подсказывало, что игра перестанет быть игрой, если нарушить правила. Нужно решить – сражаться или…

– Море волнуется три!

Варна замерла, застыла на месте, тело решило быстрее, чем голова. Поза удобная – ноги широко расставлены, опору не потеряет, вот только меч в неподвижной руке очень быстро превратится в неподъемный груз.

Из-за деревьев вышла старуха, та самая, которая угостила их сластями. Семенит, торопится, валенки в глубокий снег проваливаются. Подошла ближе, глаза блестят, лиловые искры с ресниц срываются.

– Не тронь его. – Старушка покачала головой. – Оставь мальчика.

По правилам игры говорить Варна не могла, но ее так и подмывало сказать пару ласковых чудовищу в бабкиной шкуре.

– Не кряхти, ласочка, не кряхти. Время ему нужно, сама понимаешь, надо было тебя остановить. А ты сообразительная, это хорошо. – Старуха цокнула языком. – Могла ведь дальше побежать, но померла бы тут же. Вонь от тебя страшная, знаешь? Псиной воняет, грехом и кровью. Ворожишь, что ли? – Она громко втянула носом воздух. – Нет, не ворожишь. А что же ты… Мм… Так, так, так…

Рука с мечом налилась тяжестью. Варна сжала зубы, старуха обошла ее кругом, бормоча что-то и хмыкая.

– И не ведьма, и не человек, ты уж определись, ласочка, на двух стульях усидеть не получится.

Варне захотелось послать бабку к лешему, но угроза от нее исходила, такой силы ей чувствовать еще не доводилось. Ни от Рославы, ни от Ульяны, ни от других тварей такой ужас не пробирал, а тут от одного взгляда пасть ниц хочется.

– Время мое подошло к концу, – с сожалением сообщила старуха. – Мешок пуст почти, весь уголь раздала, все золото тоже. Пора и честь знать, сон мой крепок будет, хорошая охота выдалась, много любопытного повидала в этом году. Ты за подружку свою не серчай на меня, гнилое нутро у нее, настолько, что даже я побрезговала.

Рука Варны начала мелко подрагивать. Если бабка продолжит болтать, меч выскользнет из пальцев, тогда игра закончится.

– Две ночи осталось. – Старуха посмотрела в темноту. – Две ночи, чтобы наказать непослушных детишек. Взрослых тоже наказываю, мельчает люд, страстям поддается. Знаешь, кто сильнее всех удивляется, когда я прихожу? Эти вон, которые за новым Богом таскаются. Защитит, говорят, Господь от нечисти. А кто ж его видел, Бога-то? Его нет, а я – вот она, – бабка похлопала себя по животу, – туточки.

Вопросов у Варны было множество, но задать их она не могла. Убить Коляду даже не мечтала – когда и пытаться не стоит, это видно сразу. На любое чудище управа найдется, но не на нее.

– Отомри, – вдруг сказала старуха. – Все закончилось, можешь дальше идти. И веди себя хорошо, ласочка, через год я снова приду, помни об этом.

Коляда развернулась и прочь пошла. Варна спохватилась и крикнула:

– Зачем ты это делаешь?!

Медленно, очень медленно бабка обернулась, сверкнула глазами и сказала:

– В этом мире есть правила. Во что превратится житие человеческое, коль их не станет? На кого будет надеяться обиженный? На Бога, которому дела нет? На вас, охотничков, которые от разбойников почти не отличаются? У человека должна быть надежда. Я один из столпов, на которых Явь держится.

– Убиваешь негодяев, ладно! Но Машка? Девчонку околдовала зачем? Зачем детей из деревень уводила? Зачем…