Двенадцать отважных

— А мы? — закричала Лена. — А мы, что же, стрелять не можем?!

— Ребята, — взмолилась Оля, — не надо! Пропадете вы!

— Ничего! Не пропадем! — сказал Борис.

— Война есть война, — сказал Володя Лагер.

— За Костика, — сказал Толя Прокопенко.

Решили так: Вася и Борис возьмут автоматы, Толя Прокопенко и Толя Погребняк — винтовки, Володя Лагер вооружится своим «вальтером», остальные пистолеты возьмут Толя Цыганенко и Володя Моруженко. Обоим хотелось взять маузер, пришлось кинуть жребий. Лена и Оля должны были дежурить в пещере, держа наготове самодельные бинты на случай, если кто-нибудь из ребят будет ранен. Надя, Варя и Нина будут сидеть в саду у Погребняков, чтобы, если понадобится, унести раненого.

Они собрались, как всегда, в пещере, которая казалась им сегодня темной и мрачной. Все заметно волновались. Наконец мальчики поднялись и стали прятать оружие под куртками и рубашками. Но как ни старались они замаскировать винтовки, это никак не выходило. Оставалось ждать полной темноты. Но и особенно долго медлить тоже было опасно. Следовало залечь в саду Тимашука до того, как вокруг дома все утихнет. Поэтому было решено, что оба Толи с винтовками подойдут позже.

Весь этот день лил дождь, и земля была сырая. Мгла висела над селом, и это радовало ребят. Осторожно поодиночке пробирались они к дому Тимашука.

К их удивлению, здесь было темно и тихо. На крыльце одиноко сидел и курил немецкий солдат. Осторожно ступая, мальчики пробрались в сад и залегли там.

Лежать в мокрой траве было холодно, и скоро все они уже тряслись в ознобе. Время тянулось невыносимо медленно. А Мюллер, наверно, в этот час спокойно спал в своей теплой постели. И они ненавидели его за это еще сильнее.

Ни один фашист в эту ночь не вошел в дом Тимашука.

— Ничего, — стуча зубами от холода, говорил Борис, когда все они на рассвете возвращались в пещеру, — завтра пойдем опять.

На следующую ночь они собрались и опять решили идти. Нельзя же пропустить такой удобный случай, как пирушка у Мюллера! А вдруг она будет сегодня?

В сад Тимашука они пробрались со стороны огородов. «Хорошо, что он собак не держит, — подумал Вася. — Плохо было бы наше дело». Еще издали они увидели освещенные окна и услышали голоса. Как решено было заранее, мальчики разделились: Вася с автоматом прополз во двор и лег в кустах у плетня. Ему предстояло автоматной очередью снять часового и этим дать сигнал остальным. Он видел, как мимо крыльца прошел часовой. Через минуту он вышел с той же стороны хаты и словно бы стал ниже ростом. Однако не успел он скрыться за углом, как появился снова и снова оказался высоким. Вася понял, что хату охраняют двое часовых, которые ходят навстречу друг другу. Этого ребята не предвидели.

«Что же делать? — думал он. — Не могу же я снять разом двоих! Тем более что встречаются они за хатой».

Борис должен был стать в саду против освещенного окна. Мокрые ветки задевали его по лицу. Подойти ближе к окну было страшно: казалось, еще минута — свет упадет на него, и он будет на виду. Он встал за яблоней, низко расстелившей над домом свои ветви. Справа и слева от него стояли Толя Прокопенко и Толя Цыганенке. Между ними и хатой ходили часовые. «Двое!» — подумал Борис.

Володя Лагер лежал в огороде меж зеленых грядок. За ним лежал Толя Погребняк. Сжимая ребристую рукоятку, Володя мечтал о том, как всадит пулю за пулей в жирный затылок, который видел в окне…

Мимо прошел часовой. Прошел так близко, что казалось — сейчас он увидит тусклый отблеск из окна на корпусе «вальтера»; однако пошевелиться Володя не посмел.

Из-за ветвей яблони Борису хорошо было видно, что происходит в горнице. Здесь собралось человек десять фашистов. Мюллер сидел как раз против окна. «Буду стрелять прямо в Мюллера», — подумал Борис и только хотел поднять автомат, как мимо прошел часовой. Свет от окна упал на каску, на небритый подбородок и ствол автомата. Когда часовой прошел, Борис осторожно поднял свой автомат и прицелился. Но голова Мюллера никак не попадала на мушку. Тогда он пристроил ствол в развилку ветвей. Теперь целиться было гораздо легче.

На душе его было неспокойно. Часовые, шагавшие вокруг хаты, разрушали их планы. Борису было видно, как оба солдата встречаются за хатой и расходятся вновь. «Эх, жаль, что мы так договорились и что не я должен их снимать! — думал Борис. — Вася их небось вместе и не видит». Каждый раз, когда часовые встречались, ему хотелось повернуть автомат и выстрелить, но этого нельзя было сделать.

«Что же это будет? — думал он. — Кто же начнет?» Но тут он увидел, что часовой прошел за угол, а другой ему навстречу не вышел. Теперь вокруг хаты ходит только один солдат. «Куда же делся второй?» — подумал он…