Двенадцать слонов

Но тут левая нога снова размахнулась и ка-ак ударит по мячу! Проснулась сорока, взмахнула крыльями, и мячик полетел высоко, прямо в небо.

— Ну, — возмутилась сорока, — не ожидала я от тебя, колесо! Хочется катиться, и катись себе. А меня зачем будить?

Заяц обиделся на сороку, сорока — на колесо, колесо — на зайца. Ссорятся они, а мячик в это время и скачет, и катится, и летает.

Говорят, что только тогда и начинается интересная игра, когда заяц, сорока да колесо хорошенечко перессорятся там внутри. Мяч тогда взлетает птицей, катится колесом, скачет зайцем. И удержать его просто невозможно.

ДЕРЕВО (перевод с сербскохорватского)

Радош Илич из Призрена пришёл в кондитерскую и там, прямо посреди зала, посадил дерево. На вопрос, почему он посадил дерево именно здесь, Радош ответил, что он действовал по совету дедушки: «Где найдёшь подходящее место, там и посади дерево». А лично для него кондитерская — самое подходящее место на свете.

Мария Церк о вник ПРАЗДНИЧНАЯ СКАЗКА (перевод со словенского)

Из старого бора, где спят спокойным зимним сном столетние сосны, могучие дубы, высокие ели и крепкие буки, прилетели лесные запахи. Они наполнили от подвала до крыши маленький домик, что стоит на окраине села. В доме тихо, тепло, уютно. В печи весело потрескивают буковые поленья. Бабушка с серебряными волосами печёт сладкие новогодние пироги.

Всё это нарисовал молодой одинокий художник. Он жил в комнате под крышей, и не было у него ни тёплого дома на краю села, ни бабушки с серебряными волосами, которая печёт сладкие праздничные пироги. Но он так мечтал обо всём этом, что картина его получилась ну прямо как настоящая. И каждый, кто видел её, тут же вспоминал свой дом, свою бабушку, которая пекла сладкие пироги к праздничному столу.

А Катка жила как раз в таком доме на краю села. У неё была бабушка с серебряными волосами и дедушка с серебряной бородой. В этот вечер, перед самым Новым годом Каткина бабушка пекла пироги. Она испекла пять пирогов. Подумайте только — пять сладких пирогов с изюмом и с орехами! И бабушка, конечно же, устала. У неё заболели ноги.

— О-хо-хо, старенькая я совсем, — сказала она, присаживаясь на скамейку. — Бывало, в молодости я могла испечь не пять, а пятьдесят пирогов. И после этого ещё плясала всю ночь.

— Чего же ты жалуешься? Если бы мы не постарели, откуда бы у тебя взялись такие красивые серебряные волосы, а у меня серебряная борода? — спросил дедушка.

И они вместе весело рассмеялись. Катка тоже радовалась, глядя на бабушкины сладкие пироги, покрытые снежно-белым полотенцем.

Дедушка посадил Катку к себе на колени. Она прижалась к его серебряной бороде и незаметно для себя заснула…

И дедушкина борода тут же превратилась в заснеженную улицу. Вдоль неё стояли смешные старинные домики с высокими крышами. Улица освещалась мерцающим новогодним светом, льющимся из окон домов. Повсюду пахло белым снегом, зелёными иголками, жёлтой смолой и праздничными пирогами, облитыми разноцветной глазурью. Катка выскочила на улицу и увидела высокие санки, в которые был впряжён искристый белый конь.

Он нетерпеливо перебирал ногами и ждал, пока Катка сядет в санки и поедет домой. Но Катка повернула коня совсем в другую сторону.

Они промчались по улице и остановились перед самым большим домом. Катка быстро взбежала по лестнице и позвонила в дверь. Здесь жила старая учительница, у которой не было никого на свете. Учительница очень удивилась, увидев Катку.

— С Новым годом! — сказала Катка. — Пожалуйста, наденьте тёплое пальто, тёплый платок и тёплые ботинки. Мои санки ждут вас.

— Спасибо тебе, Катка, что ты приехала за мной, — сказала старая учительница.

Она надела тёплое пальто, тёплый платок и тёплые ботинки. Вместе с Каткой они спустились по лестнице, сели в санки, и конь помчался, как белая снежная ракета. На этот раз Катка остановила санки перед покосившимся деревянным домом с высоким чердаком.

Она поднялась по скрипучим ступенькам на самый верх и постучалась в дверь. Здесь, в комнате под чердаком, жил молодой одинокий художник. Он как раз рисовал новогоднюю картину.

— Не хотели бы вы пойти к нам на Новый год? — спросила Катка. — Моя бабушка и мой дедушка будут очень рады.

— Спасибо, Катка, — обрадовался художник. — Сейчас я уберу свои краски и кисти и иду.

И вот уже они втроём — Катка, старая учительница и художник — несутся по снежной улице. И ещё раз остановила Катка санки. В этом небольшом домике жила её лучшая подруга Драгица.

— У неё мама в больнице, — сказала Катка, — и она осталась совсем одна.

— Скорей зови её, — сказали художник и старая учительница.