Двенадцать цезарей

Когда Юлия попала в немилость, Августу исполнился шестьдесят один год — очень большой возраст для Рима того времени. Почти сорок лет он занимал ведущее положение в римской общественной жизни. Он энергично взялся за восстановление величия империи после катаклизмов затянувшейся гражданской войны, продолжавшейся еще при жизни его «отца». Некоторые его реформы были целесообразными: он установил фиксированные выплаты солдатам и организовал преторианскую гвардию, стремился свести к минимуму коррупцию при выборах, создал новые должности, чтобы большее число людей принимали участие в управлении государством, — инспекторы акведуков, общественных зданий и дорог. Август сформировал романтическое видение Рима и своих предшественников, ввел ношение тоги на Форуме, учил своих дочерей и внучек прядильному и ткацкому мастерству и сам подавал пример семейной любви к матери и сестрам. Он был приветливым и дружелюбным. Светоний пишет, что когда сенатор, которого он едва знал, ослеп и решился на самоубийство, «Август посетил его и своими утешениями убедил не лишать себя жизни». Что более важно, он определял роль принцепса как человека на службе государства — старомодная идея, утверждавшая, что творить добро для большинства людей лучше, чем личное обогащение. По свидетельству того же автора, Августу принадлежат слова: «Итак, да будет мне дано установить государство на его основе целым и незыблемым, дабы я, пожиная желанные плоды этого свершения, почитался творцом лучшего государственного устройства». Личный вклад Августа включал меры противодействия пожарам и наводнениям, восстановление Фламиниевой дороги и беспрецедентную программу общественного строительства. Наблюдатели отмечали, что он устал: поворотным моментом стало падение Юлии. За ним последовали смерти — Гая Цезаря и Луция Цезаря, а затем такое же драматическое изгнание в 8 г. н. э. дочери Юлии — Юлии Младшей. Внучку Августа обвинили в прелюбодеянии, как и ее мать, но в этом случае положение усугубило подозрение в заговоре. В него был вовлечен Агриппа Постум, последний оставшийся в живых сын Юлии Старшей и Агриппы. Затем, на следующий год во время военной кампании в Германии, Квинтилий Вар потерял все три римских легиона, находившихся под его командованием, в битве с германскими племенами в Тевтобургском лесу. Возможно, Август пережил что-то вроде нервного потрясения, хотя со временем, похоже, оправился от него. По свидетельству Светония, «…он до того был сокрушен, что несколько месяцев подряд не стриг волос и бороды и не раз бился головою о косяк, восклицая: „Квинтилий Вар, верни легионы!“»

В Риме очень многое изменилось, но некоторых вещей изменения не коснулись. В сознание римлян глубоко внедрилось недоверие к власти женщин, которое Октавиан использовал для уничтожения Клеопатры. В момент смерти Августа оно нашло выражение в отвратительном эпизоде, который больше подходит для телевидения, чем для истории.

В августе 14 г. н. э. путешествуя по Кампании, император подвергся обострению кишечной инфекции, которая некоторое время его мучила. В результате он страдал приступами хронической диареи, с которой трудно было сладить в дороге или в плавании. Август изменил свои планы и отправился в Нолу. Здесь, в этом доме, в свое время умер его отец, Гай Октавий. Император попросил, чтобы его кровать поставили в той самой комнате, где скончался Гай. Его чувствами управляли скорее инстинкт и ощущение покоя, чем сентиментальность, — это был конец. «Поскольку никакой уход не может помешать велению судьбы, — пишет Веллей Патеркул, — он вскоре, когда рок избавил его от всякой заботы, на семьдесят шестом году жизни возвратился к своим началам, вернув небу небесную душу».[53]

Но не все так просто. Атмосферу мирного угасания нарушает замечание одного источника. Дион Кассий утверждает, что в этой смерти виновата Ливия, желавшая ускорить путь Тиберия к пурпурной мантии, прежде чем Август передумает и назначит преемником своего внука, Агриппу Постума, — грубого, жестокого и, вероятно, умственно отсталого человека. «Поэтому она смазывала ядом некоторые винные ягоды, созревавшие на деревьях, с которых Август имел привычку срывать их собственными руками. Затем она ела те, которые не были отравлены, и предлагала ему остальные».[54]

Отравление играет большую роль в нашем повествовании. Признанная виновной отравительница по имени Локуста устраняла людей, мешавших взойти на трон Нерону. Эти преступления были хорошо известны Диону Кассию, писавшему свою историю во 2 в. н. э. Веллей Патеркул умер слишком рано, чтобы до него смогли дойти слухи о преступлениях правнучки Октавиана, Агриппины. Его Ливия не имеет отношения к смерти Августа. Император у Патеркула умирает «в объятиях своего Тиберия, препоручив ему его и свои собственные дела».[55] Он избегает отравления и даже дурного предчувствия относительно правления преемника — Тиберия.

ТИБЕРИЙ (42 г. до н. э. — 37 г. н. э.) «Всегда непроницаемый для окружающих»