Двенадцатая статуя

— Знаю. Меня осенило в тот день, когда мы сняли последние сцены с ними, и я насчитал шесть, а не пять изваяний, стоящих в проходе. Тогда я припер Сайруса к стенке и, как он ни упирался, заставил выложить правду. Потом у меня хватило сообразительности держаться подальше от шестой статуи, чтобы она не попала в кадр; до самой премьеры я так и не заметил, что на общем плане коридора видны все шесть проклятых штуковин, а тогда было уже поздно что-нибудь менять. Так они там и остались, как будто ждали, когда ты придешь и начнешь их считать. — Он меланхолично покачал головой.

— Лишь бы их не начали считать копы, — отозвался Мел. — Во всяком случае, это доказывает, что Паоло Варезе намного хитрее, чем мы думали. Статуя у него в мастерской — просто бутафория, чтобы привлечь внимание полиции. Когда мы смотрели, как комиссар разносит ее на куски, Алекс находился в одной из тех шести изваяний в коридоре. Прямо в студии, на виду у всех, кто проходил мимо.

— Верно. Но неужели ты воображаешь, что у парня хватило бы мозгов, чтобы проделать такое? Он действительно был еще совсем зеленым. И он сам, и его сестра — просто дети. Настоящая пара младенцев, заблудившихся в лесу.

— Судя по твоим словам, Алекса убил Сайрус?

— Да нет, черт возьми. Сай вовсе не хотел, чтобы Алекс отправился на тот свет, потому что тогда фильм навеки попал бы в суд по делам о наследстве. Нет, его действительно прикончил этот парень, но Сай… Послушай, наверное лучше рассказать все с самого начала.

— Наверное.

— Значит так. Во-первых, ты помнишь, что Сай попросил нас сделать, когда увидел кадиллак с открытой дверцей, и никаких следов Алекса?

— Да. Он послал тебя в студию искать Файла, а нас с Бетти осмотреть площадку.

— Потому что хотел на время от нас избавиться. Ему пришло в голову, что Алекс отправился к парню в мастерскую, и там могло произойти что-то нехорошее. Так что он…

— Погоди, — перебил его Мел. — Мы ведь все тогда согласились, что у Алекса не хватит духу встретиться с Варезе.

— Это внушил нам Сай, но в глубине души он чувствовал, что на самом деле у Файла есть веская причина для того, чтобы пойти к Паоло. Только одна причина. Алекс был трусом до мозга костей, так ведь? Тем не менее, он каждый год отправлялся делать свой бизнес в Рим, а парень живет в Риме. Кто знает, вдруг они как-нибудь случайно столкнутся лицом к лицу, или Паоло потеряет голову после рюмки-другой и отправиться искать своего обидчика?

Что при таком раскладе может сделать тип вроде Алекса? Он идет к парню, размахивая белым флагом, и пытается купить его. Задешево, конечно. Но он понимает, как обстоят дела у Варезе и его сестры, и думает, что несколько сотен все прекрасно уладят. Точнее, примерно триста долларов. Двадцать тысяч лир. Сай знал, сколько Файл предложил, потому что, когда вошел в мастерскую, деньги были разбросаны по полу. Алекс лежал мертвее мертвого с почерневшим лицом, а парень стоял над ним. Он не соображал, что происходит. Сай рассказывал, что ему понадобилось минут пять только для того, чтобы вывести Паоло из шока.

Так или иначе, в конце концов он привел его в чувство и выяснил, что Алекс явился, держа в руках деньги, с широкой улыбкой на своей сморщенной злобной физиономии, и объявил парню что, черт возьми, с девчонкой ничего плохого не случилось, но если, чтобы утешиться, она захочет купить себе что-нибудь миленькое…

— Неужели он такой идиот? Так ошибаться в людях!

— Да, факт остается фактом. — Мак-Аарон с мрачным видом кивнул. — В общем, парень не выдержал. Он даже не мог сказать, что произошло потом. Помнит только, что сжал руками эту костлявую шею, а когда отпустил, было уже поздно.

— Пусть так, — вздохнул Мел, — но убийство есть убийство.

— Верно. Долгий срок в тюрьме, в каждой газете подробно расписано, как его сестренка сбилась с пути. Кажется, нет никакой надежды. Но знаешь, что самое удивительное?

— Что?

— Варезе тогда думал об одном — в какое отчаяние придут его мама и папа, которых он так подвел. Тюрьма беспокоила его гораздо меньше, чем мысль о том, что он после долгих споров убедил родителей отпустить девочку в Рим и позволил Алексу совратить ее. Ему и в голову не пришло, что можно как-то скрыть смерть Файла. Послушать его, так надо срочно звать полицию!

Но Сай, конечно, не хотел, чтобы кто-то узнал о гибели Алекса, ведь тогда на фильме можно было поставить крест. Он увидел почти готовую статую Тиберия и понял, что еще есть надежда. Ему очень мешало, что мы крутились вокруг, но как только он избавился от тебя и Бетти и послал меня как последнего дурака разыскивать Алекса по всей съемочной площадке, он мог действовать свободно.

Во-первых, он заставил парня быстро вылепить нового Тиберия. В эту, тринадцатую статую, они и засунули Алекса. Сайрус рассказывал, что пока они с Паоло трудились, думали только об одном — как бы удержать обед в желудке. Работа заняла всю ночь; когда изваяние было готово, они отвезли его на тележке в студию, а вместо него поставили в мастерской другую статую.