Двенадцатое заклятие

— Надолго не хватит, но какое-то время продержит, — сказал он. — Вы должны понимать, что нажили опасного врага.

— Это она сделала меня ее врагом, — сказала Люси, сама не веря в свою напускную храбрость, но от этого слова не теряли своей значимости.

Они приблизились к входным дверям с чувством тревоги. Люси извлекла из своего саквояжа мешочек, который держала наготове. Она остановилась и повернулась к Байрону:

— Попытайтесь открыть дверь.

Байрон поклонился и взялся за дверную ручку. Ничего. Выждал немного, вздрогнув, когда часы пробили десять. Потом задержал дыхание и повернул ручку.

Он вскрикнул от удивления и отдернул руку, почувствовав боль. Четыре струйки крови стекали по руке из ран, нанесенных невидимыми когтями.

Байрон смотрел на Люси испуганно и обескураженно:

— Что делать?

— Попробуйте еще раз, — сказала она и высыпала на дверь горсть трав, которые собрала из запасов, что были при ней, и того, что удалось найти в доме.

Люси почувствовала легкое движение в воздухе, будто то, что охраняло дверь, исчезло.

— Попробуйте снова, — повторила она более настойчиво.

С явным нежеланием Байрон взялся за дверную ручку и повернул. На этот раз дверь открылась. Свет хмурого, холодного, пасмурного дня показался им самым прекрасным в мире.

Люси бросила еще одну горсть трав перед собой, и они вышли из дома. Они прошли около десяти футов по дорожке и обернулись.

— Эти существа будут нас преследовать? — спросил Байрон.

— Мне кажется, им велели не выпускать нас из дома, но не приказывали вернуть нас назад, если мы выйдем. Кроме того, они не захотят пересекать границу из трав, что я высыпала на пороге. Подобные существа, вообще-то, не любят порогов, а я сделала порог еще более для них неприятным.

— А что это за смесь? — поинтересовался он.

— Сушеный фенхель, укроп, соль, шалфей и чеснок.

— После того как вы победите злых духов, — сказал Байрон, — можно будет огурцы мариновать.

Люси не удержалась и рассмеялась:

— Давайте отыщем ваш экипаж и вернемся в Лондон.

Они свернули на дорожку, но Люси застыла на месте и схватила Байрона за руку. Ей стоило немалых усилий не закричать. Какое-то существо бежало в их сторону стремительно и грозно. Черное, грязное и страшное. Огромный мастиф. Невероятно, неправдоподобно огромный. Она в жизни не видела такой крупной собаки, размером чуть не с пони, с лоснящейся черной шерстью. Пасть открыта, видны острые, блестящие от слюны клыки. В свете пасмурного дня яркие, горящие глаза.

— Назад в дом! — скомандовал Байрон.

Он схватил Люси за руку, и они побежали к открытой двери. Люси колебалась, но не больше секунды. Она не хотела возвращаться в заточение, но быть растерзанной на куски чудовищной собакой тоже не желала. Но если они уже выбрались раз, смогут сделать это опять. Когда Байрон снова потянул ее за руку, Люси позволила повести ее назад к дому.

Они были на полпути, когда дверь захлопнулась, и Люси почувствовала какое-то движение в воздухе. Она была уверена, что это был беззвучный, злобный смех. Фасад дома простирался на сотни ярдов, но спрятаться было негде. Если бежать, они продлят себе жизнь на несколько секунд, полных ужаса.

Люси лихорадочно думала, что делать. Собака выглядела вполне телесно, но это не означало, что это не призрак. Она слышала легенды о черной собаке баргесте — по слухам, призраке или демоне. Она не видела иного выхода, как вести себя с ней так, как если бы это был призрак, и надеяться на лучшее.

Люси набрала пригоршню смеси из трав:

— Будем надеяться, сработает. Больше у нас ничего нет.

Оставшуюся смесь она всыпала в ладонь Байрона. Они сжали кулаки, расставили ноги пошире и застыли на месте. Люси повидала много чудесного и фантастического, но никогда до конца не верила, что ее заклятия, амулеты или травы будут действенны, пока не убеждалась в этом воочию, а секунды спустя уже сомневалась, что так и было. Еще до того, как они увидели собаку, Люси начала сомневаться, что ей удалось освободиться из-под стражи злых духов. Она стояла с занесенной наготове рукой, ее непокрытые волосы развевались на ветру, но она не очень верила, что травы их защитят. Люси была почти убеждена, что скоро умрет и смерть ее будет жестокой и мучительной. И не останется никого, кто бы спас Эмили. В этот миг охватившие ее грусть, разочарование и гнев пересилили страх, как бы он ни был силен.

Собака прыгнула, готовая напасть, и Байрон скомандовал: «Пора!» — бросив горсть трав. Люси не надо было подгонять. Она выждала секунду и, когда собака была чуть ближе, бросила травы. Они рассеялись в воздухе, как облако. Собака с огромной открытой пастью, с языком, болтающимся, как гигантская волна, слегка наклонила голову, продолжая прыжок.