Дверь скрипит, если…

Но они отчего-то не верили в твой душевный покой, и ты, сам того не желая, все же проникался их недоверием. Потому что писем в ответ не было. Конверты возвращались, даже не будучи измятыми прикосновением чужих пальцев. С приближением родов ты начинал медленно сходить с ума. Однажды, когда вы остались наедине с Гермионой, ты не выдержал и попросил:

— Найди его.

Она решительно кивнула:

— Конечно.

Только ничего не вышло. Ты понял это, когда через два дня, войдя в дверь твоей палаты, она беспомощно развела руками.

— Пока все безрезультатно. Малфои утверждают, что понятия не имеют, куда он отправился.

— Ничего. — Вот теперь ты действительно заставлял себя говорить правильные вещи. — Сейчас это на самом деле не важно.

— Не ври.

А иначе ты просто не мог. Не потому, что так уж хотелось себя обмануть, просто когда тебя начинали одолевать сомнения, ладони непроизвольно потели, и ты боялся, что из-за этого мог растаять невидимый кусок сахара. Если ты вообще не ошибся насчет того, что он у тебя есть.

***

Роды, как, впрочем, многое в твоей жизни, начались неожиданно. Просто однажды утром, надев на распухшие ноги шлепанцы, ты вышел в коридор, чтобы попросить парней из аврората отправить очередное письмо, за написанием которого засиделся до полуночи. На полпути к двери, ведущей на лестницу, ты столкнулся с Джинни, потирая ноющую поясницу, и на этот раз не забыл спросить:

— У тебя все в порядке?

Она кивнула.

— Немного потянула мышцы на тренировке и решила на всякий случай провериться. По контракту мне нужно было провести в этом сезоне четыре игры, но мои будущие родственники срезали это количество до одной. Так что в субботу у меня последний матч. — Она окинула тебя взглядом с головы до ног. — Отвратительно выглядишь.

— Не высыпаюсь, — признался ты. — Знаешь, я люблю спать на боку, но Джеймсу это не нравится и он начинает драться. Не успокаивается, пока я не проснусь и не перевернусь на спину.

Она нахмурилась.

— Даже думать не хочу о том, что все это ждет и меня. Кстати, читала твое интервью по поводу законопроекта. Довольно толково говорил.

— Тебе понравилось?

Она пожала плечами.

— Ну, через несколько месяцев я скажу так: «Мы, Малфои, ратуем за семейные ценности и против разного рода новшеств». — Она хмыкнула. — Хотя вряд ли. Меня уже сейчас тошнит, а я не в силах понять — от беременности или от будущей фамилии.

Ты хотел рассмеяться, может, даже рассказать о своих первых впечатлениях от знакомства с токсикозом, но в этот момент низ живота пронзила такая боль, что колени непроизвольно подогнулись. Ты вскрикнул, Джинни побледнела и вцепилась в твое плечо.

— Что?

Ты онемевшими губами прошептал:

— Не знаю. Больно…

Она принялась орать на весь коридор.

— Кто-нибудь, позовите колдомедика! Гарри Поттер рожает!

Ты испугался и отрицательно покачал головой.

— Рано… Еще почти неделю…

Она погладила тебя по взмокшему лбу.

— Тихо. Не паникуй, так бывает. — И, противореча своим словам, заорала: — Гребаный госпиталь! Где наш колдомедик?

Джинни за руку повела тебя к палате. Ты, несмотря на тупую боль в пояснице, почувствовал что-то вроде веселья.

— Никогда не думал, что однажды я буду рожать, а ты — паниковать.

— Заткнись, Поттер.

По счастью, врач прибежал раньше, чем вы успели подраться. Бегло осмотрев тебя, он констатировал:

— Схватки, причем очень активные. Если хотите родить в присутствии мужа… — Тут он вспомнил, с кем говорит, и заготовленная на такой случай фраза оказалась незаконченной. — В общем, даст Мерлин, все пройдет быстро.

Ты тоже на это надеялся, но Джинни была не согласна категорически.

— Ну конечно, он хочет, чтобы второй ублюдок, который за все это ответственен, сейчас был рядом. — Она строго на тебя взглянула. — Не смей рожать, пока я не вернусь.

— Но я не знаю, где он…

— Найду, даже если придется пытать будущих родственников. Жди.

Признаться, ты не хотел ничего обещать, мечтая, чтобы боль поскорее прекратилась. Когда старый доктор в Милфорде говорил, что ложные схватки похожи на настоящие, он как-то забыл тебя предупредить, что все будет настолько хуже! Час спустя ты выпил литр обезболивающей настойки, но она совершенно не помогала. В твоей палате было душно от столпившегося народа. Гермиона, Луна, миссис Уизли, Флер охали и хлопотали вокруг… Хорошо, хоть мужчины самоустранились за дверь, когда у тебя отошли воды.

Наспех переодетый в сухую сорочку, покрытый потом, совершенно измученный ты лежал в специальном кресле и сопровождал каждую схватку такими витиеватыми ругательствами, что если кто-то в магическом мире и не был в курсе, что отцом твоего ребенка является проклятый Снейп, то сейчас уже точно узнал. Ты каждые две-три минуты оповещал об этом все родильное отделение.

— Гарри, милый… — Молли, для которой отцовство Северуса оказалось еще одним ударом, держалась из последних сил, вытирая твой лоб влажной губкой.

— А-а-а-а! — орал ты в ответ и сжимал пальцы Гермионы так, что они уже распухли. — Ломать руку — и то не так больно, — жаловался ты ей. — Круцио — вообще фигня по сравнению с этим.

— Ты преувеличиваешь, — увещевала подруга.