Дверь в полдень

Маленький металлический шарик серой молнией ворвался в поле зрения и завис перед Иваном Георгиевичем.

— Правильно, — сказал он. — Я подтверждаю и одобряю каждое ваше слово.

— А все-таки, — обратился Колян к москомпу, — какой смысл в том, что мы будем учиться военному делу? У тебя в отношении нас есть какие-то планы?

— Планы — не самое удачное слово, — заявил летающий шарик. — Я ничего не собираюсь от вас требовать. Если вдруг захотите уйти из мира в наркоманию или в виртуальность — я и слова не скажу. Но если вы мне поможете, я буду рад.

— В чем тебе надо помочь?

— Надо — тоже неудачное слово. Не надо помочь, а можно помочь. Ты помнишь, что произошло в Беслане 1 сентября 2004 года?

— Где?

— В Беслане. В Северной Осетии.

Колян попытался вспомнить и не смог. Что-то там действительно произошло и это что-то было очень нехорошим. Какой-то теракт, что ли…

— Чеченские боевики захватили в заложники целую школу, — подсказал москомп. — Погибло более трехсот человек, в основном дети. Это событие можно безболезненно удалить из мировой истории. Последующие события тоже.

— Будут еще теракты?

— Сомневаешься? Зря. Конечно, будут, причем очень серьезные теракты, один даже с применением ядерного оружия.

— Что?!

— Это в Америке будет, — подсказал Иван Георгиевич. — Но все равно неприятно — американцы хоть и пиндосы, но их тоже жалко. Так, значит, ты советуешь все-таки попробовать изменить реальность?

— Не советую, а предлагаю, — уточнил москомп. — И не прямо сейчас, а потом. Вначале я советую пройти курс военного обучения. Во-первых, проще будет действовать, а во-вторых, за это время у меня появятся новые мысли. Если боитесь, что упустите время, то зря — портал позволяет прибыть в любое наперед заданное время. Вы можете провести здесь хоть сто лет, а потом прибыть в прошлое точно в нужный момент.

Москомп замолчал. Иван Георгиевич тоже помолчал с минуту, а затем спросил:

— Коля, ты со мной?

Колян вздохнул и ответил:

— Куда же я без вас…

А про себя подумал: вот и снова он меня убедил. Гад.

Глава девятая

1.

— Вверх! — заорал голос москомпа у Коляна в голове. — Вертикально вверх и врубай полную тягу!

К тому времени, когда москомп закончил свою тираду, разворачиваться было уже поздно. Перед тем, как совершать крутые маневры, надо снизить скорость, а это Колян уже никак не успевал сделать. Он все-таки крутанул тело назад, ледяной ветер больно ударил по глазам и вогнал выдыхаемый воздух обратно в горло. Надо было рот закрыть.

Колян попытался откашляться, но это было невозможно. Он начал задыхаться. Скорость падала, но он уже потерял контроль над своим телом, оно неуправляемо кувыркалось, а гравитационная тяга, которую Колян не успел вовремя выключить, бросала его из стороны в сторону. Амплитуда прыжков постоянно возрастала, казалось, голова вот-вот отвалится.

Оставалось последнее средство — врубить полную тягу. Если повезет, она выбросит тело наверх и погасит скорость. Коляну не повезло.

— Смерть была мгновенной, — сообщил москомп.

Колян снял виртуальный шлем и сел на кровати, при этом его сильно качнуло вбок. Вестибулярный аппарат сходил с ума. Кроме того, Коляна сильно тошнило, а все тело сотрясала адреналиновая дрожь.

— Рекомендую повторить попытку через две минуты, — посоветовал москомп. — Надевай шлем.

Колян машинально потянулся к шлему, но тут же отбросил его в сторону.

— На сегодня хватит, — заявил он.

Москомп промолчал.

— Зачем мы занимаемся этой ерундой? — страдальчески вопросил Колян. — Ранцевый антиграв имеет функцию удаленного управления. Ты можешь пересадить часть своего сознания ко мне в ранец, станешь моим ар-два-дэ-два и мы с тобой будем нормально летать, а не так, как я сейчас. Я никогда не научусь управляться с этой штуковиной.

— Научишься, — возразил москомп. — Недели через две ты сможешь летать и не падать, еще через две недели ты сможешь летать в сложных метеоусловиях. Через три месяца ты сумеешь проделать базовый комплекс высшего пилотажа и не разбиться при этом. А еще месяца через три ты поймешь, зачем все было нужно.

— И зачем?

— Сейчас ты не поймешь. Я уже пытался объяснять…

— Ну да, трехмерное пространственное мышление, улучшенная координация движений…

— Не просто улучшенная. Освоение ранцевого антиграва дает качественный скачок…

— И зачем мне этот скачок? Если бы я хотел стать по-настоящему крутым, я бы еще в двадцатом веке занимался карате или айкидо каким-нибудь.

— Ты и занимался.

— Знаешь, почему я бросил?

— Недостаток мотивации. Твои навыки стали достаточными, чтобы отбиться от трех-четырех безоружных хулиганов или одного вооруженного. Дальнейшее самосовершенствование ты счел нецелесообразным.

— Вот видишь, ты все понимаешь! И все равно заставляешь меня заниматься ерундой.

— Я тебя не заставляю. До тех пор, пока ты не нарушаешь законы, я не имею права заставлять тебя делать что бы то ни было. Я чисто физически не могу тебя заставлять.