Двергурим. Бессмертный

На какое-то время он осел у границы Исгарда, в небольшом городке, где нашел старую кузницу с еще более старым оружейником-двергуримом, оказавшимся без преувеличения гениальным мастером во многих областях кузнечного дела. Старик, не желая жить в подземных городах, предпочел величественным каменным залам маленький домик в медвежьем углу, где он каждый день мог видеть солнце и звезды. Старый Фраин радушно принял Дагну, охотно делясь своими знаниями с молодым сородичем. Десять лет пролетели незаметно, когда смерть постучалась в дверь их мирной, наполненной звоном молотов и жаром раскаленных углей, жизни. Орки, ударили глубокой ночью, буквально забросав городок зажигательным стрелами прямо через невысокие бревенчатые стены. Стояло жаркое, сухое лето и деревянные дома вспыхнули, будто политые маслом. Фраин успел вышвырнуть Дагну прочь из жилища, когда пылающая крыша обвалилась, погребая под собой старого мастера. Наутро, когда общими усилиями огонь удалось потушить, все, кто мог держать в руках оружие, вышли в поле навстречу оркам, уже выстроившимся в боевые порядки на близлежащем холме. Мстя за сгоревших заживо, покалеченных родных и близких, люди дали бой превосходящим силам противника. И Дагна был среди них, горя жаждой мести за старого двергурима. Битва под Гвадлоном вошла в историю. После победы Дагна не задержался в городке ни единого дня.

Затем было множество мест, которые он посетил, но решил осесть лишь в одном – Маунтиндире, дварфийском королевстве, где его взор упал на юную и смешливую Фрею. И когда война пришла и сюда, Дагна, не раздумывая, отправился защищать дом той, которую он полюбил всем сердцем. Три года Маунтиндир был в осаде, но, в конце концов, топоры двергур сделали свое дело, и в долине перед Вратами запылали огромные костры, превращая в пепел тысячи гоблинских трупов вместе с объединившим племена под свое крыло вождем Кразом. Дагна вернулся к своей избраннице со свежими шрамами и наградами за доблесть. И вновь потекли годы мирной жизни. Молодая семья строила далеко идущие грандиозные планы, судьба благоволила им, деньги потекли рекой, как вдруг Фреи не стало. Дагна долго топил невыносимое горе на дне кружки с крепкой брагой. Заказчики терпеливо ждали, когда скорбящий дварф придет в себя, но дни складывались в недели, а недели в месяцы. Из пышущего жизнью и здоровьем двергурима Дагна постепенно превращался хмурого молчаливого изгоя. Тень от себя прежнего. В конце концов, глава артели махнул на него рукой и, отозвав гранты, переключился на другие разработки. А Дагна, когда, наконец, сумел взять себя в руки, решил, что больше не может здесь оставаться и устремился как можно дальше от места, где все напоминало о ней.

И тогда он пришел в Аусгор как раз в тот момент, когда на главной площади торговец Норгрим собирал добровольцев в поход… Потом кандалы, десять лет мрака, война... Он должен был вернуться героем, но судьба вновь сложилась иначе. Потом был Суд Зерора…

Вспышка за вспышкой, воспоминания сменялись одно за другим. И вот он в центре выжженной, оплавленной воронки. Странное свечение, когда он коснулся Карака. И тогда пришло понимание. Молот признал наследника Красного Пламени Зирак-Тогар, поделившись с ним крохами почти угасшей силы древнего Хранителя Хогмара, мгновенно исцелив раны Дагны. Красное Пламя Зирак-Тогар. Цвет его Искры. И силы ее было достаточно, чтобы трижды вернуть его с самого порога смерти.

«Неужели все это, до последнего, мельчайшего шага было лишь для того, чтобы оказаться здесь и сейчас? - отрешенно думал Дагна. – Неужели все настолько предрешено? Неужели нужно было лишить меня всего, только для того, чтобы я принес Карак в Дренг-ин-Дар?»

На эти вопросы у него не было ответа. Дварф еще долго стоял, глядя в никуда рассеянным взглядом.

Разум разрывался на куски, силясь осознать все это. В руку ткнулся холодный нос, выводя Дагну из ступора.

«Мне жаль».

Дагна поглядел в его сапфировые глаза и кивнул, а потом встряхнулся всем телом и, сведя брови, зашагал к лестнице.

- Что было, то было, приятель, - буркнул он, хватаясь за деревянную перекладину. – Как говорил один мой наставник в юности – история не терпит сослагательного наклонения, а потому, что проку гадать, могло ли бы быть как-то иначе? Ладно, надо взять ремни и поднять мое добро наверх. Тебя, кстати, подсадить?

Ульгрейф присел на задние лапы и одним огромным прыжком взлетел на поверхность.

Проводив его взглядом, Дагна уважительно покачал головой и, хмыкнув, полез следом.

***

Лезть пришлось дважды – Карак было некуда повесить, а кожа на голове все еще горела, чтобы надеть шлем. Выбравшись, наконец, из ямы, Дагна сразу же направился в казарму. Ульгрейфа нигде не было видно, но дварф уже привык к тому, что его четвероногий друг появляется и исчезает, когда ему вздумается. Для начала Дагна хотел оставить броню и переодеться – почти сутки в железе были непростым испытанием даже для, казалось бы, привыкшего ко всему двергурима. Живот по-прежнему требовательно урчал, но Дагна не хотел откладывать дела на потом.