Двери весны (СИ)

Барсик смотрел на меня круглыми желтыми глазами и мяукал. Я поняла, что он говорит мне: "Вижу! Дома плохо. Все плачут. Я знал, что ты здесь". Это было сказано не словами, но я поняла. Так я начала понимать язык зверей и птиц, о чем окончательно узнала позже. Барсик с тех пор часто приходил ко мне во двор и рассказывал - передавал образами - что происходит дома, внутри подъезда, внутри квартиры, за Порогом.

(Следующей зимой Барсика чуть не разорвали собаки, я еле отогнала их, они меня послушались. Мы дружили с ним еще пять лет, а потом у Барсика оказался лишай, и его куда-то увезли. А через три дня он снова появился во дворе, но я знала, что он уже побывал в ветеринарке, где ему сделали укол, и он заснул... и вернулся домой ко мне, и с тех пор мы с ним всегда неразлучны, хотя люди его не видят. Уже тридцать лет).

Потом подъезда стоял маленький гроб, я увидела плачущую маму в черном платке, рыдающую бабушку. Я хотела подойти к толпе соседок и окликнуть маму, но вдруг я снова увидела Ту Тетку, и пустилась наутек, за самые дальние гаражи. А потом я вылезла ночью и бродила вокруг дома кругами.

Когда пошел дождь, я забралась в подвал. Туда входить мне было можно. Там ко мне подошел подвальный кот без имени, и я гладила его, а он бодался головой и смотрел на меня. Мы с ним тоже подружились. Есть мне не хотелось, хотя я все время вспоминала бабушкины вкусные супы и пельмени, и торт "Картошка", и много что еще - но это был не голод, скорее, я скучала по еде. Ночью я выбиралась из подвала и смотрела на звезды, на тени веток на земле. Утром подкарауливала маму или папу. Они шли на свои работы, а я шла рядом - они меня не видели, но мне было хорошо и тепло рядом с ними, я даже улыбалась и бежала вприпрыжку, окликая их. Ни разу они не обернулись, но мне было и то хорошо. А когда на лавочке сидела бабушка (она начала сидеть через неделю после того, как там был гроб), то я пряталась за ее спиной, иногда прислоняясь к локтю. Но на девятый день после Качелей опять пришла Та Тетка и надолго меня спугнула. Так было еще через полтора месяца, но больше она не появлялась. И вот еще что у меня было - я не могла ходить к Качелям, просто не бывала в той стороне двора, и все. И даже глядеть не хотела в ту сторону.

Зато я подружилась с Девочкой из Сирени и с Мальчиком. Или Дяденькой. Он сам не мог точно сказать, кто он. Девочка из Сирени появилась, когда я, по своему обыкновению, сидела в кустах сирени за белым домом. Она вылезла прямо из сирени, так что ветки почти не шелохнулись. Это была уже большая девочка - почти тетенька! На ней было белое платье, правда - длинное, и волосы были не заплетены в косу, а распущены.

- Привет! - девочка села рядом со мной на траву. - Я тебя давно вижу. Ты что тут?

- Я прячусь от одной Тетки, а домой попасть не могу, - сказала я. - А ты меня правда видишь?

- А что такого? - вытаращила глаза Девочка.

- Меня никто не видит, даже мама.

- Ой... - Девочка нахмурилась. - Та-ак... А где твой дом?

- Красный дом, знаешь? За этим белым красный. Первый подъезд. Не могу туда войти. И никто не видит, я здороваюсь со всеми, а они... Меня только Барсик видит. И в подвале кот еще. Меня заколдовали в невидимку?

- И давно? - спросила девочка, странно на меня глядя.

- Когда сирень еще цвела... Мы на дачу хотели ехать, - начала я. И рассказала ей, как было - как я понимала.

Девочка слушала, обняв колени руками.

- А чего ты с Той Теткой не пошла? Надо было идти, - неожиданно сказала она вместо того, чтобы посочувствовать.

- От мамы? Ты... Ты - дура! - закричала я самое оскорбительное слово, которое знала.

- Не я, а ты, - печально сказала девочка. - Та женщина - она водит через границы. Сейчас бы в хорошем месте была, а потом бы туда и мама, и все такое. А теперь фиг попадешь... Тебе придется остаться во дворе, понимаешь?

- А домой что, меня не пустят, да?

Девочка покрутила пальцем у виска.

- Дура, - снова сказала я и заплакала.

Она обняла меня.

- Ой, прости... ну ладно, прости, а? Тебя как звать?

Я сказала, вытирая слезы.

- Ничего, Динка, ничего. Ну что же теперь. Во Дворах тоже живут! Есть хочешь? А пить? Пойдем накормлю. У Сквера яблоки поспевают и вишня.

Мы с девочкой пошли мимо нашего дома в скверик, где я всегда любила гулять с мамой и папой. Обычно мама и папа медленно шли под ручку по аллее, а я носилась по траве, забиралась на невысокие развилки яблонь, за что мне и попадало от папы - он боялся всяких "мальчишеских" выходок - за меня боялся. После Качелей я ни разу туда не ходила - почему-то мне казалось, что мне надо быть только во дворе. Мы прошли мимо Августины Михайловны, которая семенила к подъезду с авоськой. Я поздоровалась, и как всегда, меня не заметили.

- Ну вот, и так всегда, - пояснила я моей спутнице. - А тебя она видит?

- Неа, - помотала головой девочка.

- А тебя тоже заколдовали в невидимку?

- Нет, я сама себя такой сделала. Зачем людям меня видеть?

Мы вышли к переходу.

- Надо посмотреть сначала налево, потом направо, не идут ли машины, - сказала я.

Девочка засмеялась.

- Ну ты даешь. Нам никакие машины не страшны!