— Ну это как водится, — теперь была очередь следователя поупражняться в сарказме. — Разумеется, нашли и хотели сдать. Это так естественно, у нас все так делают. Далее. О том, что на вас нападали четверо, мы знаем только с ваших слов. Если потерпевший выживет и заявит, что он был один и вовсе не нападал на вас, это совсем другая статья — покушение на убийство, до пятнадцати лет. Свидетелей у вас нет, так ведь?
— Есть. Найдите того парня, который все снимал на телефон. Заберите запись.
— Где я должен его найти?
— Хорошо, возьмите записи с камер на подъездах дома. Если там и не видно подробностей, но по крайней мере, видно, что их было четверо.
— Возьмем, возьмем, — вздохнул следователь. — Да, и насколько я понял суть вашего конфликта с потерпевшим, к вам может быть также применена статья о пропаганде нетрадиционных сексуальных взаимоотношений среди несовершеннолетних.
— Не может. Мои картины никогда не выставлялись в России. Фотографии размещены только на зарубежных сайтах с пометкой 18 плюс.
— Но ведь дети могут зайти на эти сайты, могут скачать себе эти картинки. Русские туристы с детьми могли посещать ваши выставки в Европе.
— А я здесь при чем?
— Ну вы же их рисуете.
— Рисовать я могу, все что угодно. Но пока я не выставила рисунки на публичное обозрение в России, это ни к коей мере не пропаганда.
— Суд решит, — сухо сказал следователь. — А вы пока побудете у нас.
— А она может, — задумчиво сказал Кристиан, глядя в экран айфона.
— Что? — Рафаэль оторвался от изучения листа с нотами и недоуменно уставился на приятеля.
— Она может выстрелить в человека. Алиса. Русская из Болгарии, помнишь? — Кристиан протянул другу свой телефон. — Посмотри запись. Это просто жесть какая-то.
Изображение на экране мобильного, до момента выстрела четкое и сфокусированное, задергалось, заметалось: похоже, у ведущего съемку дрогнули нервы. Он хаотично перемещал камеру от скрюченной фигуры воющего Толика на медленно поднимающуюся с земли Алису с пистолетом в руках, потом на двух парней с битами, застывшими на месте, с перепуганными ошалевшими лицами.
— Ну, что, доблестные защитники традиционных ценностей, — прошипела Алиса. — Кто еще хочет обсудить со мной мое творчество? Подходите за автографами.
— Да ну на х. р, — сказал один из парней и бросился прочь из двора.
Второй незамедлительно последовал за ним.
— Куда же вы? — заорала Алиса. — А кто мне теперь покажет, что такое настоящие мужчины?! Может быть, ты, любитель ночной съемки?
Она перевела пистолет на последнего из нападавших.
— Нет, нет, я не при делах, вообще, — картинка снова задергалась, но он все же не выпустил телефон из рук. — Я не с ними. Просто знакомый, меня попросили поснимать и все.
— И ты, сука, собирался снимать, как меня насилуют и убивают?
— Да я ваще не знал, что они собираются делать. Сказали, надо побазарить с одной шалавой, она скажет что-то на камеру, будет много просмотров на ютюбе. Мне для рейтинга как раз надо…. Слушай, а с этим что? Сделаешь контрольный выстрел в голову? Подожди, я камеру настрою.
— Дебил! — выругалась Алиса, бросила пистолет и опустилась на землю рядом с Толиком.
Тот все это время беспрерывно вопил, прижав руки к животу. Сквозь пальцы обильно струилась кровь.
— Выключи свою гребаную камеру и вызови скорую! — закричала Алиса. — Набирай один-один-три, придурок, быстро!
Камера еще успела показать, как Алиса стягивает с шеи белый платок с золотым кантом, потом изображение дернулось в последний раз и остановилось.
Рафаэль молчал, глядя за застывшее изображение девушки, стоящей на коленях с платком в руках.
— По-моему, это такой же пистолет, какой был у Лолы, тебе не кажется? — Кристиан раздвинул пальцами картинку на экране, увеличив изображение лежавшего на земле оружия.
— Возможно, я не помню. Зато я точно помню, что вот это — Рафаэль сдвинул изображение вверх и влево, — платок Чиро. Почему она его носит?
Кристиан пожал плечами:
— Наверно, он ей нравится.
— Угу. А ты не заметил, что у них там уже снег лежит? Не по погоде, однако, платочек, можно горло застудить. Однако, она его носит.
— Что ты хочешь этим сказать? Что она любит Чиро и поэтому не расстается с его подарком?
— Не знаю. Мне кажется, им все-таки надо было поговорить в тот вечер.
— Ну, теперь уже поздно. Он завтра возвращается из свадебного путешествия. Мы будем ему это показывать?
— Не знаю. Он и сам может увидеть. Русский любитель ночной съемки выложил видео три дня назад, уже сотни тысяч просмотров, а будет еще больше.
— Плохо, если это увидит Лола.
— Почему?
— Да потому, — вздохнул Кристиан, — что этот платок Армани ему подарила она, я это точно помню. А этот болван не придумал ничего умнее, чем отдать его любовнице.
Чиро был хмур и небрит, всклокоченные волосы требовали расчески, и хозяин их, в целом, имел вид несчастный и какой-то запущенный, но, увидев на пороге друзей, искренне обрадовался, горячо обнял их и потащил в гостиную.
— Как твое свадебное путешествие? Как Лола?
Чиро опять посмурнел.
— Подала на развод.
— Почему?! Что случилось?