Двести лет вместе (Часть 1 - В дореволюционной России)

Параллельно этому приложены были значительные еврейские культурные усилия на русском языке. 10-томная историко-литературная "Еврейская библиотека"159. В Петербурге с 1881 журналы: снова "Рассвет", затем и "Русский еврей". (Однако вскоре прекратили своё существование: "Эти органы не встретили поддержки со стороны самих евреев".)160 В журнале "Восход" печатались все еврейские писатели, переводы всех новинок; особое внимание уделялось изучению и проблематике еврейской истории161. (Нам бы, русским, такое внимание к своей истории.) Теперь "доминирующую роль в общественной жизни русского еврейства" играл "еврейский Петербург". "К середине 90-хгодов [тут]... образовался довольно значительный кадр еврейских деятелей... аристократия еврейского образования", все таланты тут162. - По приблизительным подсчётам в 1897 по-русски свободно говорило только 67 тысяч евреев; но это была культурная элита. А уже и "всё молодое поколение" Украины 90-х годов воспитывалось на русском языке, а уходившие в гимназии и вовсе переставали получать еврейское воспитание163.

Не было такого прямого лозунга - "ассимиляция!", раствориться в русской стихии, или призыва к национальному самоотречению, - ассимиляция была бытовым явлением, но она связывала российское еврейство с будущностью России164. Впрочем, Слиозберг оспаривает сам термин "ассимилятор". "Не было ничего более противного истине", чем утверждение что "ассимиляторы" "считали себя... русскими Моисеева закона". Напротив, "тяготение к русской культуре не исключало исповедания традиций еврейской культуры"165. Однако после разочарований 80-х годов "некоторые крути еврейской интеллигенции, всецело проникнутые ассимиляционными устремлениями, испытали перелом в своих общественных настроениях"166. "Вскоре уже не оказалось почти ни одной [еврейской] организации или партии, которая отстаивала бы ассимиляцию. Однако... наряду с тем, что ассимиляция, как теория, потерпела крушение, она, тем не менее, не перестала играть роль реального фактора в жизни русского еврейства, по крайней мере в той его части, которая живёт в крупных городах"167. Но решено было "прервать связь между эмансипацией... и... ассимиляцией", то есть добиваться первого, а не второго, равенство, но без утери еврейства168. В 90-х годах главная задача "Восхода" стала: бороться за равноправие евреев в России169.

С начала века в Петербурге организовалось, из видных адвокатов и публицистов, "Бюро Защиты" евреев в России. (Прежде эту задачу выполнял один барон Гинцбург, к которому стекались все еврейские жалобы.) Об его основателях рассказывает подробно Слиозберг170.

В эти годы "еврейский дух возбудился к борьбе", происходил среди евреев "бурный рост общественного и национального самосознания" - но национального самосознания уже не в религиозной форме: при оскудени[и] местечек, бегств[е] более зажиточных элементов... молодёжи в города... тенденци[и] к урбанизации" "в широких слоях еврейства" с 90-х годов - религия подрывалась, падал авторитет раввината, даже ешиботники втягивались в секуляризацию171. (Но, вопреки тому, во множестве биографий в Российской Еврейской Энциклопедии встречаем о поколении, возросшем на рубеже XIX и XX: "получил традиционное еврейское религиозное образование".)

Зато, как мы видели, с неожиданной для многих силой и в неожиданной форме стало развиваться палестинофильство.

Происходившее тогда в России - и в понимании российских евреев и в понимании русских общественных слоев - не могло не окраситься и европейским фоном тех лет: европейские настроения и события переливались через границу, при открытых и частых тогда контактах образованных слоев.

Европейские историки отмечают "антисемитизм девятнадцатого века... значительное усиление неприязни к евреям в Западной Европе, где она, казалось, быстрыми шагами шла к исчезновению"172. Даже в Швейцарии евреи ещё и в середине XIX в. не могли добиться свободы поселения в кантонах, свободы торговли и занятия промыслами. Во Франции - взрывной процесс Дрейфуса. В Венгрии "старая земельная аристократия... в своём разорении... обвиняла евреев"; по Австрии и Чехии в конце XIX в. шло "антисемитское движение", а "мелкая буржуазия... боролась под антисемитскими лозунгами против социал-демократического пролетариата"173. В 1898 произошли кровавые еврейские погромы в Галиции. Повсеместное усиление буржуазии "увеличило влияние евреев, которые были сосредоточены в большом числе в столицах и промышленных центрах... В таких городах, как Вена и Будапешт... печать, театр, адвокатура и медицина начали насчитывать в своих рядах такое количество евреев, которое никак не соответствовало их числу в обществе. Тогда же евреи-коммерсанты и банкиры начали создавать огромнейшие состояния"174.