Двести лет вместе (Часть 1 - В дореволюционной России)

И в этом на первый план выступил уже известный, крупнейший тогда банкир Яков Шифф - один "из величайших евреев, душевные стремления которого могли получить осуществление, благодаря его исключительному положению в мире экономическом"24. - "Шифф рано стал заниматься коммерческими делами", из Германии переехал в Нью-Йорк, вскоре стал во главе банка Кун, Леб и К+-. К 1912 "является в Америке железнодорожным королём, ему принадлежат 22 тыс. миль рельсового пути", он "известен также в качестве щедрого и энергичного благотворителя; в особенности отзывается он на еврейские общественные нужды"25. Шифф горячейше принимал к сердцу судьбы российского еврейства, и был поэтому враждебен России до самого 1917. По современной Еврейской (иерусалимской, на английском языке) энциклопедии, "Шифф выдающимся образом участвовал в даче займов своему правительству и иностранным, из которых самым впечатляющим был заём Японии в 200 млн. долларов во время русско-японской войны 1904-05. Чрезвычайно разгневанный антисемитской политикой царского режима в России, он с радостью поддержал японские военные усилия. Он последовательно отказывался участвовать в займах для России и использовал своё влияние, чтобы удержать и другие фирмы от размещения русских займов, в то же время оказывая финансовую поддержку группам самообороны русских евреев"26. Но если деньги на своё вооружение получали революционные Бунд и Поалей-Цион, то не менее вероятно, что такая помощь могла идти и другим российским революционерам (включая эсеров, в те годы резко действовавших террором). Есть свидетельство, что в разговоре с чиновником российского министерства финансов и своим дальним родственником Г. А. Виленкиным Шифф "признал, что через него поступают средства для русского революционного движения", а для остановки такой помощи "дело зашло слишком далеко"27. В России же барон Г. О. Гинцбург продолжал ходатайствовать за еврейское равноправие. В 1903 он во главе еврейской делегации посетил Витте: выразить пожелание российского еврейства об уравнении в гражданских правах. Витте (который в роли главы кабинета министров и раньше занимался еврейским вопросом) тогда им ответил: равноправие евреям может быть дано лишь постепенно, но, "чтобы он мог поднять этот вопрос, евреи должны усвоить себе "совсем иное поведение"" - отказаться бы от участия в общей политической деятельности. "Это не ваше дело, предоставьте это русским по крови и по гражданскому положению, не ваше дело нас учить, заботьтесь о себе". Гинцбург, Слиозберг и Кулишер согласились тогда с его мнением, остальные присутствующие - нет, и в особенности возражал Винавер: "настал момент... полно[го] равноправия для всех подданных [России]... евреи должны всеми своими силами поддерживать русских, которые этого добиваются и за это воюют с властью"28.

А от японской войны, уже в начале 1904, российское правительство стало искать западной финансовой поддержки - и ради неё готово было обещать расширение прав евреям. По поручению Плеве видные лица снеслись об этом с бароном Гинцбургом - и был послан за границу Слиозберг для зондирования мнений среди крупнейших еврейских финансистов. Я. Шифф в принципе "отклонил всякий торг о количестве и качестве прав евреев". Он может "вступить в финансовые сношения только с правительством, которое стоит на почве признания равенства всех граждан в политических и гражданских правах... "Финансовые... отношения можно поддерживать только с цивилизованными странами"". И парижский барон А. Ротшильд также отказался: "Не расположен пойти на финансовую комбинацию даже при тех облегчениях, которые русским правительством могут быть даны евреям"29.

Витте удалось получить крупный заём без содействия еврейских финансовых кругов. Тем временем российское правительство в 1903-1904 предприняло шаги (частью упомянутые выше) к ослаблению ограничений еврейских прав. Первым и самым значительным из них, ещё при жизни Плеве, было, в исключение Правил 1882 г., освобождение от запрета для евреев 101 крупного населённого пункта, не считавшихся ещё городами, но многие - с оживлённой торгово-промышленной деятельностью и торговлей хлебом30. Затем - распоряжение о переводе группы евреев в присяжные поверенные из помощников, что было преграждено с 188931. А после убийства Плеве и с "эпохи доверия" кратковременного министра внутренних дел Святополк-Мирского ослабления продолжались. Тут - снятие ограничений 1882 с евреев, получивших высшее образование, включая жительство в запретных дотоле областях Войска Донского, Кубанской и Терской. Тут был и отменён запрет жительства в 50-вёрстной приграничной полосе; а также возвращено (отнятое при Александре II после 1874) право повсеместного в Империи жительства и "воинским чинам из евреев... беспорочно служивши[м] в действующих войсках"32. И, по случаю рождения наследника трона в 1904, прощены евреям денежные взыскания за уклонения от воинской повинности.