Двигаться дальше (СИ)

Завтра надо будет рассказать Юкинэ-сан обо всём. И, наверное, быть готовой к тому, что на большой перемене работать на точке придётся в одиночку, если мама пойдёт общаться с учителями. Но и хорошо, главное, чтобы Ибуки-сенсей всё-таки надумала и всё у неё получилось.

Жаль, что Оказаки-сан понятия не имеет о Фуко-тян, так бы похвасталась.

========== Томоя Оказаки ==========

Праздник закончился, начались трудовые будни.

И начались отвратительно.

— Привет, Оказаки. — сказал Юсуке, когда я залез к нему в машину. — Сегодня будешь самостоятельно ставить фонарь на место.

— Как-то неожиданно. — осторожно сказал я.

— Знаю, но так совпало, что как раз работа появилась. Мы с боссом потолковали и решили, что ты готов. С моделью фонаря знаком, руки на месте, теорию знаешь на уровне, так что настало время практики.

После слов о руках я похолодел. Всё это время больше смотрел и читал, поднимать правую руку не было причины, и в итоге забил на то, как буду выкручиваться. Теперь надо срочно что-нибудь придумывать, и не так, чтобы отказываться от задачи. Ладно, левая рука у меня за эти годы поднималась вместо правой немало, может, удастся ею справиться, а там потом сказать, что я внезапно левша.

Или этот, как его там, что обеими руками владеет.

Пока обдумывал всё это, то мы подкатили к нужному месту, и Юсуке начал инструктаж.

— Значит так, сниму фонарь я сам, спущу и подниму замену тоже. — сказал он, завязывая ремешок каски. — А вот дальше работа чисто твоя, разве что отвёртки подержу. Ты уже залезал, видел, как я работаю, так что справишься. Готов?

— Готов. — кивнул я, привязал страховочный трос и начал осторожно подниматься. Юсуке делал то же самое на другой стороне столба, вставая так, чтобы его ноги оказывались ниже моей головы. Наконец мы оба добрались до верха и я закрепился, наблюдая за тем, как Юсуке отвинчивает разбитый чем-то фонарь, а затем с огромной осторожностью кладёт его в люльку и спускается с нею вниз. Там он поменял разбитый фонарь на целый и начал поднимать люльку.

— Приступай, Оказаки! — крикнул он.

Я дождался, пока люлька доберётся до меня, и прикоснулся к фонарю. Сразу видно, что тяжёлый, но уже носил такие, а сейчас-то всего и надо что поднять его, закрепить…

Ох.

Мне его не поднять.

Одной левой я его не удержу, а двумя… тем более не удержу. Эту боль не могу превозмогать, она вырубает как кирпич по затылку. Если я его уроню…

Спокойно, Томоя, спокойно. Время у тебя есть, Юсуке поругает за нерасторопность, но лучше это, чем полный провал и разбитый фонарь. Может, удастся подлезть повыше…

Нет, не удастся. Его в любом случае придётся поднимать, как поднимать и правую руку. Разве что осторожно, всё-таки попробовать… но я не знаю точной границы, начну поднимать осторожно — и вырублюсь. И даже если вставлю в пазы… мне надо будет удерживать его одной рукой, а второй вставлять болт и закручивать…

— Оказаки?

— Сейчас-сейчас! — блин, как быть? Висеть, ничего не делая? Признаться, что не справляюсь, и рассказывать о травме? Пытаться и терять сознание?

Все три варианта ведут к увольнению.

При одной мысли об этом я встрепенулся и решительно взялся за фонарь левой рукой. Выполню, спокойно выполню. Надо всего лишь его поднять, так вот, аккуратно, вроде выходит…

Руку повело, а вместе с нею и фонарь. Я лишь каким-то чудом удержал его, наполовину опустив обратно в люльку. Так, не свезло, сейчас ещё раз и…

Юсуке взобрался на столб и выхватил у меня фонарь прежде, чем я успел поднять его во второй раз. Абсолютно молча он вставил его в паз, взял болты с отвёрткой, закрутил всё что надо, бросил мне «Спускайся» и направился вниз. Я послушно стал спускаться, по пути лихорадочно соображая, чем бы оправдаться. Может, сказать, что загулял на вчерашнем дне рождения? Не вариант, но всё лучше, чем…

— Оказаки. — спросил Юсуке, когда я наконец встал на землю. — Что у тебя с правой рукой?

— Что? Да всё в порядке у меня с рукой, я просто это…

— Оказаки, если сейчас опять солжёшь, то я буду писать рапорт о твоём увольнении. — жёстко сказал он. — Что у тебя с правой рукой?

Выхода не было.

— Я не могу поднять её выше плеча. Травма.

— Давно?

— С конца средней школы.

— Вот как? — он тяжело вздохнул, залез внутрь открытого кузова и сел на скамейку.

— Садись. — он кивнул мне на скамейку напротив себя, и я осторожно сел, отгоняя полезший в душу страх.

— В некотором роде это наша вина. — начал Юсуке. — Мы не проверили медицинскую карту, поскольку и подумать не могли, что у тебя может быть такое. Но Оказаки, ты-то почему сам не сказал?

Потому что иначе вы бы меня не приняли, я бы не заработал денег, благодаря которым в том числе организовал день рождения Котоми, а Рё тогда и Кё сейчас смотрели бы как минимум с меньшим восхищением.

— Я не думал, что это будет важно. — ответил вместо этого.

— Это очень важно, Оказаки. — склонился ко мне Юсуке. — Если бы я не встревожился, то ты бы уронил фонарь и мог упасть сам. Представь себе последствия.