Движение Rapid Eye

Тони Лоуэс — нью-йоркец, живущий в Бэнтри, Эйр, присылает мне всевозможные наклейки, значки и манифесты, призывающие Покончить с Искусством. Это превосходная идея (основанная на теориях Густава Метцгера и других) — все должны прекратить какую бы то ни было артистическую деятельность, и вместо этого использовать сэкономленные деньги и энергию на дело спасения мира. Беда в том, что мистер Лоуэс решил распространять это послание среди тех, кто так или иначе связан с сетью мейл-арта, так что «Борьба с искусством» сама по себе превращается в «Произведение искусства», и на большинство художников производит впечатление скорее художественной, нежели политической акции. В Лондоне трехлетняя «Арт-забастовка» была поддержана Стюартом Хоумом, главным образом, чтобы придать остроту критике артистического мира, подобно той, что я сформулировал здесь. (Хотя Хоуму, Лоуэсу и Метцгеру надо отдать должное за то, что они высказали в своих публикациях то, о чем многие думали годами).

Стюарт не возражает против моих слов, до того, как он прославился в связи с Арт-забастовкой, его творчество (в составе «Praxis Group») было практически никому неизвестным. Во время подготовки к началу Арт-забастовки Стюарт сказал мне, что на него появился спрос, у него хотят взять интервью для телевидения и радио, как у Художника. Стюарт — главным образом писатель, и знает, что в визуальном искусстве главное не то, что ты делаешь, а то, что ты говоришь. Или, точнее, не говоришь.

В 1976 году Марк Перри и Дэнни Бейкер выпустили «Sniffin' Glue» («Нюхающие клей») — интересный фэнзин. Я спросил у Марка, почему он это сделал, и он ответил, что сделал это потому, что не смог придумать ничего другого. Мой старый коллега из «Sounds» («Звуки») Сэнди Робертсон сделал тоже самое в Шотландии со своими «White Stains» («Белые пятна»), Тони Дрейтон создал «Ripped & Torn» («Драный и оборванный»), а затем, вдохновленный Тони, и проработав какое-то время с «R&T», я сам сделал это — (поистине замечательный, прекрасный, великолепный) «Rapid Eye Movement», и традиция продолжена Миком Мересером и Томом Вейгом и сотнями, а возможно и тысячами, других. Как и я, Том сказал, что сделал это «чтобы чем-нибудь заняться».

Фото: Стюарт Хоум

Разумеется, это был международный феномен. В. Вейл из Сан-Франциско в 1977 году начал выпускать «Search&Destroy», хотя сейчас, когда я это пишу, он уже переделал его в легкий, более глянцевый «Research» — одно из самых популярных изданий 80-х годов. В Кембридже (Массачусетс) работал Джек Стивенсон, присылавший мне свой превосходный «Pandemonium», в Швеции — К.М. фон Хаусвольфф и Ульрих Хиллбранд, издававшие «Raduim», во Франции, в Руане — Жан Пьер Турмей, который все еще выпускает буклеты и диски «Sordide Sentimental», правда, когда я спросил Жан Пьера, почему он это делает, я не понял, что он сказал.

В конце семидесятых фэнзинство, «OZ» и «I.T.» столкнулись с уорхоловским «Интервью», и мэйнстримовые СМИ изменились навсегда. Ник Логан поставил на ноги чахлый «N.M.E.», а затем решил начать издавать журнал, который, как он мне однажды сказал, собирался назвать «Rapid Eye», пока не узнал, что я издаю фэнзин с таким названием. Тогда он назвал его «The Face», журнал, который возвестил «стиль поздних 80-х», одержимый депрессией, ставший образцом для всех последующих журналов. «Андеграундная» пресса (я использую этот термин пренебрежительно, поскольку в ней нет ничего андеграундного) не должна сбиваться с толку простым Издательским Тщеславием.

Хотя каждый из нас, кому довелось редактировать и издавать журнал, был, без сомнения, тщеславен и громкоголосен, существование независимых, коммерческих изданий — социальная необходимость, важная для культурной и политической жизни общества. Сила и потенциальная привлекательность малого издательства не должна недооцениваться. В 1980 или 1981 году я популяризовал в музыкальной прессе грязный, сырой комикс, который мне прислали из Ньюкасла. Он назывался «VIZ». «От маленьких желудей…».

Я удивлялся тогда Перри и Тони Ди, и даже «VIZ» в конце 70-х, и до сих пор продолжаю удивляться. Почему люди решили назвать себя мейл-артистами и рассылают хлам нескольким сотням других мейл-артистов, когда за те же деньги они могли бы продавать или раздавать несколько сотен или тысяч фэнзинов людям на улицах?

Хотя мейл-арт якобы существует для того, чтобы, каким-то образом, изменить или избежать традиционного Мира Искусства, и претендует на то, чтобы быть средством общения и социально значимым явлением, занимающиеся им все еще предпочитают элемент исключительности, предпочитают контекст искусства, а не популярной культуры, в то же время стеная, что Искусство стало таким элитарным и буржуазным. В то время, как мейл-артисты рассылают открытки своим приятелям, независимая пресса выносит идеи на улицы.