Движение Rapid Eye

Поэтому мы должны придумать собственные определения, выбрать, во что верить. Изучать, исследовать, принимать, отвергать, собирать. Художники должны осознавать это и быть способными исследовать мотивы, стоящие за тем или иным определением реальности. Если люди верят в Христа Сесила Б. Де Милля или диснеевских уродцев, или в поколение Кока-колы, в таком случае у них должны быть свои мотивы, и мотивы Голливуда или Рекламщиков или Священников ставятся под вопрос. Может быть, следует помочь им научиться не принимать весь этот хлам. (Искажающее колдовское зеркало истинного искусства, открывающее зрителю что-то в нем самом, может быть вовсе не столь уж прямое, каким кажется).

И, возможно, было бы не лишним побудить художников, наслаждающихся своей влиятельностью, задуматься о своих мотивах, о стремлении к присвоению образов, об их собственным хламе. Если принимают все это всерьез, мое мнение — многие из них должны понимать круговую природу игры. Они слишком зациклены на рекламе. Они слишком уверены, что их версия жизни, искусство Диснейлэнда так или иначе более просвещенное, правильное или, по крайней мере, более предпочтительное.

Но когда Бойс покрывал комнату войлоком (один из его фетишей), за пределами мира высокого искусства всем это было пофигу до тех пор, пока он объяснял свою историю и мотивы — в этом случае они все прекрасно понимали. Как обычно, хотя даже если Ситуационизм и даже почти все Искусство 20-го века объявляется радикальным, коммуникативным, социальным и политическим, основные мотивационные теории по-видимому коренятся в идее, что есть (или, Боже, жизнь не может быть такой простой, поэтому должны быть) некие неопределенные «ощущения» или ответы, безмолвно застрявшие в каком-то неизведанном узелке правого полушария, которым нельзя дать определения или высказать словами. Поэтому художник, вернемся к «научным» терминам, ищет и выражает себя — свои «отчужденные», «дарованные свыше» видения реальности — через образы, которые выдергиваются из привычного положения в Спектакле и шлепаются под стекло. Затем, какая ирония, они описываются словами — теми же словами, которыми невозможно выразить ощущения из темных органических болот правого полушария.

(Модный набор слов, ныне использующихся для артистического самооправдания, предоставлен Шаманизмом. Копание в «шаманском сознательном» для того, чтобы «отыскать» или «коснуться» какого-то подходящего туманного, гламурного и непонятного «прошлого сознания» дает искусству солофистическое основание, отстраненное и духовно чуждое пустому западному образу жизни. На деле, многое из языка и отношений демонстрируется художниками, приспособившимися к этой ныне модной форме атавистического возрождения и демонстрирующими полное безразличие к культурной чистоте целостности иннуитских историй, ими присвоенных).

Все сводится к словам. Твердые кости, давшие форму и определение, кости, лежащие в основе, на дне густого органического супа, когда прочее уходит. В этом тупике нет спасения от линейной Истории, если художник предпочитает просто изменять или переделывать мертвые образы. Рекламирующие одну версию реальности за счет другой.

То, что нам нужно, это не художественная стилизованная конфронтация конечного числа определенных, загнивающих идей, но следующий шаг, плодотворный синтез идей и образов.

«Мой сын, взгляни на эти руки и ноги». Художник должен стать живым воплощением слов философа: «живая сущность, неуловимый, безразличный, пьющий из священного сосуда… Несдерживаемый никакими социальными системами того клана, что реформирует Нью-Йорк и запрещает Парижу». «Дом в Коннектикуте под деревьями и сад. Летний домик в Винограднике Марты. Машины. Лодка. Да… но теперь он должен функционировать на уровне Корпорации… Пугающая мысль».

— Сэссун/Кокто/Селби

Синтез рождается из конфликта. Это следующая ступень на эволюционной лестнице. Все наши социальные и научные достижения появились благодаря конфликтам, праву спорить и обсуждать. Но очень часто современное искусство повинно в создании лишь фальшивого, внешнего проявления конфликта, искусственной иллюзии прогресса. Конфликт, созданный «Описанным Христом» или переворачиванием Американского флага не оставит ни малейшего следа на общественной эволюционной шкале. Подобный выбор предметов спора, как я уже говорил, неумышленно поддерживает предписанные линии фронта, прочерченные теми, кто у власти.