Движущийся палец

Розовая краска исчезла с лица мисс Бартон. Сейчас она была бледной, как мел.

— Но почему, мистер Бертон, почему? Неужели это может кому-то доставлять радость?

— Этого не можем, увы, понять ни вы, ни я.

Мисс Эмили понизила голос:

— Здесь никогда не происходило ничего подобного — никогда, столько я себя помню. Мы жили тут все как одна счастливая семья. Что бы на это сказала моя мамочка? Господи, приходится радоваться, что она хоть от этого была избавлена.

Я подумал, что старая миссис Бартон, судя по тому, что я о ней слышал, вынесла бы и не то еще и, вернее всего, наслаждалась бы подобной сенсацией.

— Меня это ужасно огорчает, — продолжала мисс Эмили,

— А вы сами… гм… не получали ничего подобного? — спросил я.

Она залилась краской.

— О нет… о нет, нет! Это было бы ужасно!

Я поспешно извинился, тем не менее ушла она в высшей мере расстроенная.

Я вошел в дом. Джоан стояла в гостиной у камина, в котором горел огонь — вечера были еще холодные. В руках у нее было распечатанное письмо. Услышав мои шаги, она быстро обернулась.

— Джерри! Вот это было в почтовом ящике — кто-то кинул нам его туда. Начинается: «Ты, крашеная стерва…»

— А дальше?

Джоан ухмыльнулась:

— То же свинство, что и в первый раз.

Она швырнула письмо в камин. Резким движением, так что в спине заболело, я вытащил его, прежде чем пламя охватило бумагу.

— Сжечь не пойдет, — сказал я. — Это письмо может понадобиться.

— Понадобиться?

— Для полиции.

* * *

Старший инспектор Нэш зашел к нам на следующий день после полудня. Мне он понравился с первого взгляда. Лучший инспектор уголовного розыска, какого я только видел. Высокий, с военной выправкой и спокойными умными глазами. Он приступил прямо к делу, не разыгрывая из себя важную персону.

— Здравствуйте, мистер Бертон. Полагаю, вы догадываетесь, почему я заглянул к вам.

— Думаю, что да. Из-за этих анонимных писем.

Он кивнул.

— Я узнал, что и вы получили одно из них.

— Да, вскоре после приезда.

— Что там, собственно, было написано?

Чуть подумав, я постарался, насколько мог, верно изложить содержание письма.

Инспектор слушал меня, ничем не проявляя своих чувств, на лице у него не дрогнул ни один мускул. Когда я кончил, он заметил:

— Хорошо. Вы не сохранили это письмо, мистер Бертон?

— К сожалению, нет. Понимаете, мне оно показалось просто единичным проявлением недоброжелательности к чужим здесь людям.

Инспектор понимающе наклонил голову.

— Жаль, — только и сказал он.

— Однако моя сестра, — продолжал я, — тоже получила вчера анонимку. Я не дал ей швырнуть ее в огонь.

— Спасибо, мистер Бертон, очень разумно с вашей стороны.

Я подошел к письменному столу и отпер ящик, в который положил письмо, рассудив, что вряд ли стоит, чтобы оно попалось на глаза Партридж. Я подал письмо Нэшу. Прочтя его, он поднял глаза и спросил:

— Выглядит так же, как и то — первое?

— По-моему, да — насколько могу припомнить.

— Адрес и сам текст тоже были написаны по-разному?

— Да. Адрес был напечатан на пишущей машинке, а само письмо составлено из вырезанных букв и слов, наклеенных на листок бумаги.

Нэш кивнул и сунул анонимку в карман, а потом предложил:

— Мистер Бертон, не хотите поехать со мной к нам в управление? Мы бы устроили там небольшое совещание: это сэкономит нам множество времени и ошибок.

— Конечно, — согласился я. — Прямо сейчас?

— Если не возражаете.

Полицейская машина стояла у ворот, и мы немедленно отправились в путь.

— Считаете, что вам удастся разобраться в этой истории? — спросил я.

Нэш спокойно кивнул:

— Разберемся, конечно. Это только вопрос времени и выдержки. Такие дела обычно затягиваются, но решаются. Надо лишь все время суживать круг подозреваемых лиц.

— Действовать методом исключения? — сказал я.

— Да. И другими обычными методами.

— Следить за почтовыми ящиками, проверять пишущие машинки, искать отпечатки пальцев и так далее?

Он улыбнулся:

— Вот, вот.

В управлении были уже Симмингтон и Гриффит. Меня представили высокому, узколицему мужчине в штатском.

— Инспектор Грейвс, — объяснил Нэш, — приехал из Лондона, чтобы помочь нам. Он — специалист по анонимкам.

Грейвс грустно улыбнулся, а я подумал, что жизнь, проведенная в погоне за авторами анонимок, должна быть довольно удручающей. Однако инспектор Грейвс проявил что-то вроде меланхолического энтузиазма.

— Эти случаи всегда на одно лицо, — произнес он глубоким, грустным голосом так, словно бы вдруг заговорила печальная полицейская овчарка. — Вы бы даже удивились, до чего однообразны словарь и содержание этих писем.

— Года два назад у нас был один такой случай, — сказал Нэш. — Инспектор Грейвс помогал нам тогда.

Я заметил, что на столе перед Грейвсом разложены какие-то письма. Видимо, он просматривал их перед нашим приходом.

— Трудность в том, — заметил Нэш, — чтобы получить эти письма от людей. Они либо швыряют их в камин, либо не хотят признаться, что вообще их получали. Им это неприятно, да и не хотят иметь дело с полицией. Люди в этом отношении еще очень отсталы.

— И все же нам удалось собрать неплохую коллекцию этих писем, — заметил Грейвс.