Двое

– Непрошибаемая! – искренне воскликнула я и уже была готова развернуться, чтобы идти в обратную сторону.

Ник поймал меня в объятья и прижался губами к губам.

– Не так быстро, котён… Не так быстро, – довольно пробубнил он, не разрывая интимного прикосновения. – Я ещё недостаточно созрел для таких решений. Какие есть варианты? – интригуя, предложил он, и тут же дал подсказку: повёл ладонями по моим бёдрам вверх, совершенно ненавязчиво задевая край коротенького сарафана.

– Не представляю, о чём ты говоришь, но кое-какие наработки у меня имеются, – раскованно улыбнулась я и призывно закусила губу.

Я завелась тут же, и он понял это по ускорившемуся дыханию и по шальному блеску в глазах. Мне было ни к чему скрывать свои чувства. Завьялову я доверяла абсолютно. Даже в том случае, если он вёл меня в заросли высокой травы, вот как сейчас. Я ему доверяла. И не боялась поплатиться за это.

До машины мы добрались только к вечеру. Ник оттягивал этот момент, как мог, но я настояла. Правда, мои надежды чему-нибудь научиться растаяли, как только Завьялов уселся на водительское кресло.

– И что это значит? – недоумённо возмутилась я и скрестила руки под грудью. – Складывается впечатление, что ты меня тупо развёл на секс.

– Детка, у нас не секс, а занимательный процесс зачатия, – назидательно изрёк Ник и максимально подался назад. – А так как в моей машине не предусмотрен второй комплект педалей, ездить придётся так.

– Как так?

– Ты устраиваешься вот здесь, – Завьялов указал на крошечное местечко между своих ног, – рулишь туда, – он взмахнул рукой в сторону безлюдной дороги, – а я берегу себя и автомобиль от неисправимого.

– Имей в виду: если я не научусь…

– Клянусь отработать натурой! – шикарно улыбнулся Завьялов и прижал голову к левому плечу. – А теперь иди сюда…

Как бы велико ни было моё возмущение, а принимать подобные условия всё же пришлось. И я даже делала первые успехи, умудряясь практически плавно трогаться с места, и жать на педаль тормоза по первому требованию. Но Завьялов всё равно оказался недоволен. Он рычал, шипел и попрекал. Ах, да, ещё он практически непрестанно сетовал на свою доверчивость, глупость и мягкотелость. А потом нашёл для себя новое развлечение, и наглые руки самым бессовестным образом оказались на моих бёдрах. Они водили, гладили, ласкали. Пальцы рисовали узоры, так и норовя оказаться под подолом сарафана и будто случайно задеть край купальных трусиков. Я извивалась, вырывалась, отмахивалась, я уклонялась от навязчивых движений его языка по моей шее. Я нервно вздыхала, понимая, что ни о какой концентрации внимания и речи не идёт, а уж когда ушлые пальцы демонстративно надавили точно между ног, то не сдержалась:

– Завьялов, ты меня отвлекаешь! – пожаловалась я, но он и не подумал остановиться.

– Это такая методика, – насмешливо заявил Ник. – Входит в тренировочный процесс.

– Но это мешает!

– Не знаю, не знаю… Твоему инструктору очень даже нравится, – проронил он с придыханием и устроил ладонь внизу живота. Дрожь предвкушения не заставила себя ждать, и пока я отчаянно сопротивлялась в мыслях, ладонь вовсю блуждала по размякшему телу.

Урок закончился на уже знакомой лесной опушке. Судя по всему, если у нас и получатся дети, то характер и нрав у них, и правда, будут железобетонные! Или поза «наездницы» по утверждениям психологов отвечает за какие-то другие факторы?..

Я всё ещё подрагивала в руках Завьялова. Последние волны оргазма будоражили сознание. Он без особого умысла водил губами по моей обнажённой груди, прихватывая то левый, то правый сосок. И не отпускал. Он вдыхал запах моей разгорячённой кожи и блаженно прикрывал глаза всякий раз, как я пыталась высвободиться. Отвлекал, конечно…

– Побудь со мной ещё немного, – тихо попросил Ник, когда я особенно активно завозилась на его коленях.

Что-то в тоне его голоса меня смутило, но я не успела осознать, что именно и постаралась ответить максимально бодро, несмотря на выраженную усталость.

– Не придумывай. Ты не похож на романтика.

Я провела ладонью по его волосам, а Никита стряхнул это прикосновение и посмотрел на меня чуть обиженно.

– Мне хорошо с тобой, Май.

– Не говори глупостей!

– Ты как глоток свежего воздуха в этом театре абсурда. Я хочу, чтобы ты осталась.

Я замерла в его руках, не решаясь посмотреть в глаза.

– О чём ты?

– Неважно! – вдруг оскалился он и снова тряханул головой, сбрасывая наваждение.