Двое из ларца

– Меня дома не было, когда они созванивались. Я с самого утра ушла и замоталась, вернулась поздно. Виктор говорит, что отец по его телефону сотовому несколько раз звонил куда-то. И сюда, домой, тоже звонил – узнать, пришла я или нет. И никуда не дозвонился. А я только часов в десять вернулась, он уже в больнице был.

– А что он говорит, чья это была идея, про казино?

– Я тоже удивилась. Но он говорит – отца.

– Ну хорошо. До свидания.

– Всего доброго.

Волков и Гурский вышли из квартиры.

Глава 9

– Вот здесь они, значит, его и прихватили, – Петр стоял у двери в парадную. – Аккуратно. Смотри: тут – дверь, здесь стена, а вот здесь колонны все загораживают, а там они машину поставили, на которой свалили. Да, в таком месте старичка вдвоем оприходовать и оторваться в момент можно, никто и не заметит.

– Втроем, – сказал Гурский. – Они же, как только поняли, что дедок скрипнул на полувздохе, да еще и тетка эта нарисовалась под носом, да еще небось и заорала, моментально в тачку нырнули и свинтили. Она ведь даже лиц их не срисовала. Рыжий разве что. И все. А если бы один из них машину обегал, дверь открывал, заводил…

– Есть логика в логовницах. Третий за рулем ждал. Чего ждал? И не многовато ли народу, чтоб у старика авоську с кефиром отнять? Потом – рыжий… Неаккуратно. Если приметный такой, он бритый должен быть, да еще и в шапке. Место выбрали грамотно, а сами придурки? Ничего не понимаю.

– Не было у него ни кефира, ни авоськи. Но была трость. Мореного дуба с чугунным набалдашником. По башке, а?

– Да…

– Пасли они его. А он знал, похоже.

– Вон там он шел, видишь? Там казино, потом мюзик-холл, Планетарий, театр. Потом вон там, у трамвайной остановки, через дорогу и по тротуару сюда. Там везде открытое место. А здесь идеально. Но почему рыжий?

– Да ладно тебе, прицепился. И потом, идеально для чего? У дедули пенсию отнять?

– Давай пройдемся, а? – Петр посмотрел на Гурского. – Тебе звонок этот очень нужен?

– Да хоть бы и не звонили вовсе. Инопланетянам только спокойнее. Я их, бедных, и так достал небось своими бреднями, дальше некуда. Они меня скоро вот так же подкараулят, по башке, в тарелку – и кровавым маньякам на съедение.

Волков вдруг остановился и взглянул на Александра:

– А ведь верно…

– Точно, – кивнул Гурский. – Умыкнуть они хотели дедулю нашего.

– Ну-ка пошли.

– Слушай, – Гурский на ходу запахнул поплотнее куртку, – а кому вообще может быть нужен муляж трубки? Теоретически?

– Ну… в театре.

– В реквизите настоящие, как правило. Дым пустить иной раз, для правды жизни. Ну ладно, а еще?

– На витрине.

– Уж это нет. Это только кренделя какие-нибудь да колбаса телячья раньше гипсовые лежали, чтоб оголодавшее народонаселение не сперло, помнишь? А трубки самые настоящие выкладывают.

– Ну, я не знаю.

Ступая по грязной снежной слякоти и обходя лужи, они подошли к парадному входу казино «Палас», который обрамляли два широких крыла восходящих ступеней.

– Ну вот, – осмотрелся вокруг Волков. – Тут все как на ладони. И охрана – вон. Теперь дальше. Как ему идти удобнее? Вот так, – он указал в сторону Планетария, – как я и говорил. Пошли. Здесь тоже все открыто, да и машины стоят. Значит, охрана поглядывает. И видно все отовсюду. Чувствуешь? Все правильно, не просто так они на него напрыгнули. Готовились. Теперь дальше, у театра налево… А это что здесь?

На колоннах фасада театра «Балтийский дом» висела яркая растяжка: «Восковые фигуры».

– Так восковые фигуры, собственно, – сказал Гурский. – Я месяц назад заглядывал, мне Ленка Тарасова нужна была, она здесь работает.

– И кто у них тут?

– Да я особо не разглядывал. Петр Первый есть, Елизавета, Пугачев… – Гурский вдруг осекся.

– Ты чего?

– Сталин.

Волков с Александром переглянулись и через минуту уже поднимались по широкой лестнице театрального вестибюля на третий этаж, где располагалась экспозиция.

– Добрый день, Раиса Михална, – обратился Гурский к женщине, присматривающей за порядком в зале и отрывающей корешки билетов. – А Лена работает сегодня?

– Здравствуйте. Лена каждый день работает, она же у нас менеджер, – улыбнулась Раиса Михайловна. – И я каждый день работаю, но я не менеджер, – она опять улыбнулась и развела руки. – Она в магазин за печеньем вышла, это напротив, сейчас вернется. Подождите. Посмотрите пока, походите.

– Спасибо. – Адашев-Гурский и Волков вошли в полутемный зал, где каждая фигура была подсвечена особыми фонариками таким образом, что восковые лица выглядели почти как живые, а стеклянные глаза будто бы наполнялись каким-то внутренним светом.

– Ну, – спросил Петр, – где Сталин?

– Да был вроде. Я же помню. У него глаза желтые. Давай искать. Только методично: по часовой стрелке, слева направо.

– Ага… И понятых пригласим. Они пошли к началу экспозиции, где за длинным столом восседали апостолы во главе со Спасителем.

Экскурсовод, молоденькая девушка с умными глазами за толстыми стеклами больших очков, усталым голосом подробно рассказывала группе посетителей о каждом из персонажей Тайной Вечери. Она закончила и пригласила экскурсантов пройти дальше.