Двое на острове

— Можно мне вас поцеловать? — прошептал Майлз.

Она замерла. Говорить «нет» просто бессмысленно. Мы взрослые люди и одни здесь, оторванные от всего мира. Что ждет нас впереди — неизвестно.

Повернув к нему лицо, Лекси закрыла глаза. Но прикосновение его губ поразило ее словно током, и она отпрянула.

— Лекси…

Если я сейчас уступлю ему, то никогда потом не прошу себе этого, даже если Майлз Лайтон — это единственное, что у меня есть в жизни.

— Майлз, вы не понимаете…

— Тогда объясните мне. Что дурного в том, что мы нравимся друг другу?

— Ваше положение очень отличается от моего.

— Вы имеете в виду уровень жизни? Вы говорили, что я богатый человек, а вы вынуждены зарабатывать себе на жизнь. Значит, вы считаете, что деньги мешают нашим отношениям?

Нет, мысленно ответила Лекси, дело не в деньгах. Если бы Майлз не потерял память, мы бы не понравились друг другу. Он не соорудил бы для меня этот шалаш. Мы бы не сидели сейчас здесь, тесно прижавшись друг к другу, и не было бы этого разговора.

Все было бы проще. Может, я была бы сейчас уже в Калифорнии. Тот Майлз, которого я встретила на яхте, знал бы, где мы находимся, и ни за что не упустил бы поисковый самолет.

Теперешний Майлз доволен положением вещей. Может, подсознательно он и не хочет возвращаться к своему прошлому. Наверно, он не был счастлив. Да, мужчина, с которым я познакомилась на яхте, не производил впечатления жизнерадостного человека.

Лекси вдруг почувствовала сострадание к этому Майлзу, сидящему так близко к ней. Он ей нравился вопреки здравому смыслу. От него исходило тепло, и ей казалось, что он готов сделать все возможное, чтобы развеять ее печаль. Она чувствовала, что нравится ему тоже и что его влечет к ней.

Она обняла его за шею, и ее пальцы прикоснулись к его волосам.

— Майлз… — прошептала она с грустью. В конце концов, что такое поцелуй в данных обстоятельствах? Всего лишь один поцелуй.

Их губы встретились, и Лекси закрыла глаза. Его небритое лицо покалывало ей кожу. От него пахло свежестью и апельсинами, и ей захотелось плакать.

Майлз целовал ее очень нежно, и Лекси, вздохнув, расслабилась. В тот же миг Майлз обнял ее крепче, и она почувствовала во рту кончик его языка.

Чувства их накалялись, дыхание стало учащенным. Рука Майлза, лежавшая на ее плече, опустилась на талию. Они были одни, и ничто не могло помешать их сближению.

На несколько мгновений Лекси всецело отдалась этому волнующему возбуждению. Их губы слились, и, охваченная жаром его тела, Лекси чувствовала, как загорается и сама. Сердце ее забилось сильнее, все тело томительно заныло.

Нет! Так нельзя. Она оторвала свои губы от его губ. Сострадание и влюбленность опасны и могут далеко завести.

— Хватит, — прошептала она.

— На самом деле ты так не считаешь.

— Всякая мораль есть принуждение.

— Но ведь мы оба хотим быть вместе.

— Мы много чего хотим.

— Лекси, ты мне так нужна! Она вздохнула.

— Подумай, ведь мы здесь одни, и лишь поэтому нас влечет друг к другу. Как только мы вернемся домой, все это пройдет.

— Я не согласен с тобой.

— Не обижайся, но ты не можешь рассуждать здраво, потому что не помнишь своего прошлого. А я могу.

— Неужели ты думаешь, что, когда память ко мне вернется, ты перестанешь мне нравиться?

— Да, Майлз, я так думаю.

Взяв руку Лекси, Майлз поднес ее к губам и прошептал:

— Ты ошибаешься.

Она вздрогнула, когда его губы прикоснулись к ее коже. Ей никогда не приходилось встречаться с таким обаятельным мужчиной. После развода с мужем никто ей не нравился.

Лекси отдавала себе отчет в том, что если бы Майлз был таким обходительным на яхте, то она наверняка влюбилась бы в него по уши. Она не была чересчур щепетильной, просто на своем пути не встречала такого мужчину, как Майлз.

Он был невероятно привлекательным. Все ее чувства пришли в возбуждение, и ответная тяга к нему стала почти непреодолимой.

Майлз положил ее руку к себе на колени, и у нее перехватило дыхание.

— Будь моей! — прошептал он.

Он, оказывается, был не только привлекательным, но и настойчивым. Лекси отняла свою руку.

— Иди в пещеру, Майлз, — ответила она. — Иди… куда-нибудь.

— А я думал, ты хочешь, чтобы я остался с тобой. — В его голосе прозвучала обида.

— Прости. Если хочешь, останься, только…

— Только не приближайся?

— Я не могу.

— Не понимаю. Ты говоришь, что у тебя никого нет, так почему же?

— Да, но мы ничего не знаем о тебе. Может, кто-то тебя ждет.

— Все возможно, — ответил он, и плечи его поникли.

— На яхте была женщина, Марси Имерсон. Это она? — Лекси и раньше называла имена пассажиров, но Майлз никак не реагировал.

И на этот раз имя «Марси» не произвело на него впечатления.

— А как она выглядела?

— Хорошенькая, — ответила Лекси, явно не желая видеть Майлза рядом с Марси Имерсон. — У нее темные вьющиеся волосы и отличная фигура. Приятная женщина.

— Совершенно не помню, — заметил Майлз. — Может быть, в твоем присутствии я ее и не заметил.

Лекси расхохоталась.

— Я же тебе говорила, ты не обратил на меня внимания. Почему ты не веришь?

— Потому что надо быть слепым, чтобы не заметить тебя.