Двое (СИ)

Я никогда и ни во что не верил: ни в Бога, ни в Дьявола, ни в Судьбу, ни в людей. Только я. Один. Сам. Во всем. Люди несовершенны, одни больше, другие меньше, кому-то можно доверять, кому-то даже верить, но это все не про меня. Слишком много всего происходило на моих глазах, слишком большая ответственность висит на моих плечах, слишком часто глупая ошибка моего подчиненного оборачивалась человеческими жизнями или миллионами долларов убытков. Я должен знать все обо всем, видеть то, чего не видят другие, контролировать, мотивировать, наказывать, улаживать и так до бесконечности. Трудно быть Богом, но мне это по душе.

Власть — это наркотик, Серж. Ты знаешь это не хуже меня, но ты другой. Совсем другой. И ты в тысячи раз опаснее меня, потому что меня уважают и боятся, а тебя любят. Или ненавидят. Но эта ненависть всего лишь оборотная сторона любви, потому что равнодушным к чуду оставаться невозможно.Да, ты чудо, Серж. Невозможное, нелогичное, яркое, пылающее и невероятно живое. Ты согреваешь светом всех вокруг, хотят они того или нет. Одариваешь вниманием, смотришь людям в глаза, будишь в них самое лучшее, и они отвечают тебе взаимностью. Ты не можешь жить без поклонения и обожания. В этом твоя власть. Это твой наркотик.

Но твой свет ослепляет. Сводит с ума! И люди сгорают в огне эмоций, а тебя это бесит. Раньше я думал, что ты ловишь от всех этих страстей кайф, но потом понял, что ты искренне расстраиваешься, если тот или та, кого ты считал другом, признается тебе в любви. Армия твоих поклонников велика, и очень часто мне до зубовного скрежета хочется упаковать тебя в чемодан и отвезти на остров в океане, чтобы ты был только моим. Иногда мне кажется, что ты был бы не против, но твоя гордость, твое самолюбие и твое упрямство родились раньше тебя. Они толкают тебя в пропасть, и ты послушно идешь за ними, не жалея ни о чем, не оборачиваясь, не обещая и не прощаясь даже с теми, кто тебе безмерно дорог. Сумасшедший, одинокий, эгоистичный мудак. Так думают те, кого ты держишь на расстоянии, но я знаю, какой ты на самом деле. Как и твои друзья и родные. Наверное, ты с радостью отдашь за нас жизнь. При условии, что тебя не будут пытать, конечно.

Я знаю, что ты любишь меня, Серж. Что сходишь с ума, если меня рядом нет, тоскуешь и мечтаешь затащить в постель. Может быть, когда-нибудь, ты скажешь мне об этом вслух в обычный день нормальными словами. Без подъебок, ехидства и иронии в первую очередь над самим собой. Надеюсь, я доживу до этого момента и не умру на месте от счастья. Вот уж не думал, что сказки про людей, которые не могут жить без тех, кого любят, правда. Страсть, похоть, дружба, уважение, восхищение, ревность — все это скрутило меня и поставило на колени. Меня, который даже на собственной свадьбе думал о работе, а не о жене! Где циник, пессимист, трудоголик, тиран, махровый эгоист и брутальный мужик? Нет его, Серж. Для всех остальных есть, а для тебя нет.

Я растекаюсь перед тобой сладкой сиропной лужицей, и ты видишь это, чувствуешь… и бесишься. Ты хочешь, чтобы я был сильнее, умнее, богаче и лучше тебя, ибо покоряться сладкой лужице тебе не позволяет твоя чертова гордость. Но как только я становлюсь тираном, ты тут же подминаешь меня под себя во всех смыслах этого слова. Мозгоеб! И чудовище! Мое чудовище. Со слабым сердцем и непростой судьбой. Я не оставлю тебя, что бы ты ни натворил. Мы будем играть в наши игры до конца наших дней, клянусь. Все, что захочешь, для тебя.

— Роман, вы сидите с ним больше десяти часов. Вам нужно отдохнуть!

Доктор. Хах! Серж, я бы на твоем месте пришел в себя. Этот образчик мужской красоты тебя наверняка восхитит. Кроме того, он похоже на меня запал. Или на тебя? Смотри-ка, прям глаз не сводит, когда я тебе пальцы целую.

— Евгений, со мной все в порядке, не переживайте.

— Может, хоть чашку кофе выпьете? У меня в кабинете. А еще там диванчик удобный есть, я на нем сплю, когда сутки дежурю. Могу уступить.

— Даже не знаю, — задумчиво тяну я и смотрю не на доктора, а на тебя, любимый.

Ну же, хватит болеть! Давай, просыпайся, самое время жестоко ревновать, и тем самым залечить мои расшатанные нервы. Я ловлю кайф, когда ты ревнуешь или заявляешь на меня права. Именно ты, и никто больше.

— Пара часов на диванчике вам точно не повредит, — сказал доктор.

— Наверное…

— Ромка… кха... гххгх… тьфу… — твой хриплый голос погружает меня в идиотскую слепящую радость. Живой. Снова живой! Со мной рядом. Фух. — Я еще не окочурился, веди себя прилично.

— Тебя хуй убьешь, оптимист хренов, — ворчу я. — Напугал меня, чудовище чертово!

Ты переплетаешь наши пальцы и смотришь мне в глаза. Это выносит мозг. Всегда. Плевать на всех и вся! Я наклоняюсь и целую тебя в губы, не скрывая эмоций. Ты отвечаешь кое-как, и я беру себя в руки. Жду язвительных комментариев.

— Я хочу чувствовать тебя рядом, Ромка, — едва ли не зло говоришь ты и смотришь на доктора, который задумчив не в меру. — Ложись, со мной поспишь.

— Это запрещено правилами, — хмурится Евгений.