Двое (СИ)

— Еще одно слово, и я вас уволю к чертовой матери! Похуй мне на ваши прошлые заслуги. Я взял вас по рекомендации человека, которому доверял, и что в итоге? Два серьезных инцидента на объекте за полгода, недовольство персонала и отставание от графика строительства на две недели!

Ромка шагнул в двери спальни, с размаху зашвырнул папку с документами в угол и плюхнулся рядом со мной на постель. Ой-ой-ой. Я закрыл ноут, убрал его под кровать от греха подальше и заставил Ромку сесть. По ходу, придется применять крайние меры, чтобы спасти вечер.

— Виктор Иванович, вы мне угрожаете? — голосом Дарта Вейдера сказал Ромка в трубку.

И я понял, что мужик только что подписал себе смертный приговор. С Ромкой в таком настроении спорить категорически запрещается. Я подумал-подумал, принял стратегическое решение и принялся стягивать с него пиджак. Хоть помацаю, и то вперед.

— Юристы? Конечно. Они разденут вас до нитки за погубленное оборудование и срывы сроков прохода основного ствола.

Я откинул пиджак в сторону, но поймал Ромкин укоряющий взгляд, закатил глаза к потолку, прошипел:

— Зануда!

И понес пиджак в гардеробную. Чтоб ему пусто было, педант хренов! Я тут, понимаешь, добровольный доброволец, а он! Никакого уважения к моим титаническим усилиям!!!

— Дальше? Я скажу, что будет дальше! Дисциплинарная комиссия и суд, который лишит вас всех категорий и допусков!

Я вернулся к Ромке и уронил его на постель спиной. Хрен с ним, пусть ругается. В конце концов, его шикарная задница в этом не участвует, мне и ее вполне достаточно. Я наклонился и расстегнул ремень на Ромкиных брюках. Медленно вытащил его из петель и задумался. А что если…

Кованые завитушки в изголовье придали моим мыслям весьма определенное и даже слегка маньячное направление. Ромка, распятый в изголовье, будет смотреться просто великолепно! И болтать не сможет. И будет в полном моем распоряжении. В паху потяжелело.

— И что вы предлагаете? — спросил Ромка в трубку, увидел выражение моего лица, перевернулся на живот и шустро пополз прочь.

— Ха! — хмыкнул себе под нос я, любуясь картинкой, и поймал его за пояс брюк. — Тпру, лошадка!

Перевернул на спину, уселся на его бедра и принялся расстегивать пуговицы на рубашке, оставляя галстук напоследок. Вторая пуговица. Третья. Ромка сделал большие глаза и отчаянный рывок. Я свалился на постель, но успел поймать его за пояс и придавил носом к постели. Правая запонка с рукава прочь.

— Я в эти игры не играю! — рыкнул Ромка. Интересно, это он мне или мужику? — Не вздумайте предлагать мне взятку! Я вас за решетку упрячу!!!

Не мне. Вот и замечательно. Левая запонка. Рывок за Ромкины бедра. Теперь потянуть за плечо, усаживая его на колени. Прижаться сзади. Провести руками по бокам. Скользнуть по груди к пуговицам. Поцеловать-лизнуть в шею под правым ухом.

— Р-р-р! — зарычал Ромка и попытался вырваться. Ага. Конечно! — Да! Я рычу! Вы меня заебали!

Четвертая пуговица. Рукой провести по груди, коснуться торчащих сосков. Расстегнуть пуговицу на поясе брюк. Это одной рукой, а второй приласкать нехилый такой бугор в паху.

— Я виноват? Вы в своем уме?! — возмутился Ромка, отпихивая мои руки своей одной.

— Наивный, — хмыкнул я ему в свободное от телефона ухо и загнул руку за спину.

Расстегнул ширинку. Шестую пуговицу рубашки. Стянул галстук. Теперь самое вкусное. Я спустил рубашку с могучего плеча и прошелся по нему губами и языком.

— Блять, еб твою мать! — простонал Ромка. — Как вы мне все дороги, а?!

Я потянул рубашку со второго плеча и поцеловал матершинника в шею. Он послушно переложил телефон к другому уху и дал ее с себя стянуть. Ха! Враг практически повержен! Я уронил его на спину и обвел языком пупок, за что схлопотал жестокие пальцы в волосы, которые завели меня неимоверно. Я посмотрел Ромке в глаза и сказал одними губами:

— Брось телефон!

— Нет! Я на такое пойти не могу! — отрезал Ромка, глядя на меня с жадностью путника в пустыне.

Я хмыкнул ему в пупок, отчего он аж передернулся, и пополз губами к черным шелковым боксерам, стягивая их вниз вместе с брюками до бедер. Член рванулся мне навстречу. Ха! Я протянул руку к тумбочке, взял бутылку минералки и, глядя Ромке в глаза, открутил крышку.

— Нет! Нет-нет-нет!

— Да! — расплылся в безмолвной зловещей улыбке я. — Еще как да!

Ромка едва успел сдернуть с ног брюки. Вода полилась на головку, на мою руку на его члене, на яйца и на черные боксеры, которые я с него окончательно стянул через минуту. Вытер воду с паха, наклонился…

— Все. Вы уволены. Разговор окончен! — страшным голосом сказал в трубку Ромка, отключился и бросил телефон на столик у кровати. — Серж, похотливый ушлепок! Ты что, подождать не мог?!

— Не мог, — выпрямился на коленях на постели я.

Ромка облизал меня взглядом и положил руку на жестоко топорщащийся кораблик в моем паху.

— Твои любимые труселя — это просто нечто. Ты в них, как школьник-переросток, — Ромка скользнул ко мне, распуская руки. — Тебе хренова куча лет, а ты из них не вылезаешь!