Двое среди руин

— Кажется, судьба нас решила побаловать… Мышки не агрессивны, не слишком крупны и не собираются употребить нас в качестве закуски. Учитывая последнее обстоятельство, я не буду тратить стрелы на бессмысленную бойню. Тем более, что и попадание вышло случайным — в такой-то тьме! Короче, Угар! Хватить валять дурака, это не охота. Ложись и грей свои бока, благо горит огонь и можно не бояться нападения родственников этих милашек. Настоящие трупоеды вряд ли дадут нам такую возможность. А эти… Пусть себе сидят.

— Ты снова разговариваешь сам с собой?

Ната приподняла головку и потянулась к легкому копью, которым я ее вооружил.

— Не тревожься. Угар почуял живность, но она не опасна. Можешь спать дальше.

— Уснешь с вами… — Ната уселась поудобнее. — Мне показалось, или ты в кого-то стрелял?

— Да. Вот в это…

Она спокойно посмотрела на пробитую стрелой мышь:

— Не маленькая… Почти не изменилась.

— Меня это тоже поразило.

— Если так… Может, не все стало иным? И наши тревоги, на сей счет, не так уж велики?

— Кто знает? Она, хоть и не отличается от прежней, но куда крупнее. А природа, мне кажется, не меняет ничего без смысла.

— Значит, есть смысл и в них. Ты говорил о комарах, у болота. Для таких мышек, те мошки — самое то.

— Вполне возможно. Но здесь не болото, а до реки уже далеко. И водоемов поблизости я не припомню.

— Это ничего не значит. Они совершают перелеты в поисках корма. А на развалины присели отдохнуть.

Я кивнул, соглашаясь.

— Тогда возникает другой вопрос…

— Откуда взялись? Ну… Насколько я помню, в горных ущельях мы видели много таких… В смысле, раньше и прежних.

— Есть одно — Но! До гор, отсюда далековато…

Ната задумчиво оперлась подбородком на ладонь:

— Да. Далеко. Если только они не стали ближе.

Я вскинул глаза на девушку:

— Это как?

— Так же, как и берег моря. Ты мог себе представить, что оно окажется так близко?

— Нет…

— Вот и горы. Это раньше до них было далеко. Что, если сейчас выросли новые? Выше и ближе прежних?

Я покачал головой:

— Ну, знаешь… Одно дело — море. Об этом как-то много говорили, можно сказать, предупреждали. Глобальное потепление и прочее. Тряхануло землю, что-то там сместилось, континент просел — вот и вода.

— А также его сдавило с другой стороны, другим континентом — такую мысль не допускаешь. К тому же — очень быстро и очень-очень сильно! Раз стало возможно тряхнуть, как ты выразился, всю планету!

Отвечать Нате я не стал… Не потому, что считал ее не правой, скорее, наоборот — в рассуждениях девушки имелась здравая логика. Но, допуская такой вариант, приходилось признавать и иной — до моей семьи не просто, далеко. До нее вообще, никогда не добраться. А я, вместо того, чтобы пытаться совершить невозможное, поглядываю на девушку, сидящую напротив, с вожделением оголодавшего самца…

— Дождь начинается…

Я выставил ладонь — капли, пока еще редкие, потихоньку стали ударять по расстеленным шкурам, одежде и нашему костру.

— От часу не легче!

— Ты сам хотел.

— Хотел… Ната, под дождем бревна гореть не будут. Нужно набрать, что-нибудь, помельче. Задвинемся поглубже, под плиты, и разведем костер снова…

— Поняла. Только ничего не видно.

Я вытащил головню — при ее свете девушка стала собирать все близлежащие обломки древесины, натасканные перед ночлегом. Дождь усиливался на глазах, и мы старались спасти от воды все, что можно — от сырых дров мало толку.

Ночь прошла беспокойно — огонь, несмотря на все усилия, затух. Ветер нес секущие капли под углом, стреляя ими, словно маленькими, жгучими пульками.

— Холодно…

— Иди ко мне.

Я укрыл Нату с головой. С другой стороны, притиснулся Угар — и мне даже стало тепло от двух горячих тел. Девочка снова заснула — несмотря на ветер и дождь, превративший округу в жидкую грязь.

Рассвет я прозевал, что было не удивительно, при низко нависших тучах. Тем не менее, стало несколько светлее и осточертевший за ночь, дождь, наконец, оставил нас в покое. Но, о продолжении путешествия, не стоило и думать — в мокрой одежде и сырой обуви.

Чувствуя себя разбитым, я разбудил Нату. Пока она отыскивала хворост, я вытащил топор и стал рубить сами бревна — топлива, заготовленного ранее, могло не хватить.

Ната, еле справляясь, несла целую охапку поленьев, которые отыскала поблизости. Возле нее крутился Угар, вконец запутавший бедную девушку. Я прикрикнул строго:

— Угар, хватит! Отойди от нее!

Он нехотя отбежал в сторону. Ната, сбросив вязанку, задыхаясь, произнесла:

— Как он слушается… Все понимает, да?

— Только сказать не может. Еще бы дрова таскал — совсем цены не было.

— А ты пробовал?

Она приманила щенка и стала нагромождать на него ветки. Угар возмущенно залаял и стал сопротивляться всеми силами — ветки летели в разные стороны. Я покачал головой и вернулся к прерванной работе. Звон ударов далеко разносился над руинами — я не жалел сил. Оставался еще один взмах, когда все вокруг стало очень быстро темнеть.

— Что это?

Ната испуганно вскинулась и посмотрела наверх. Я тоже оторвался от своего занятия, не понимая, что случилось. Темнота сгущалась с каждой минутой, нет — секундой!

— Сюда! Ко мне, быстрее!