Двойная ложь

— Я с ними не связывалась. Связался Виктор.

— Вы позвонили Виктору?

— Зачем? Он же лежал рядом со мной.

Я замер. Терри рассмеялась. Я смущенно покачал головой.

— Ох, видели бы вы свое лицо, — сказала она. — Да, я позвонила Виктору сразу после разговора с вами. Хотела, чтобы с полицией беседовал он. Когда это необходимо, Виктор обращается в образцового паникера. Собственно, он сейчас наверху, в пентхаусе Саманты Кент, пытается уговорить ее принять полицейскую защиту.

— Думаете, она в этом нуждается?

— Возможно, и нет. Поскольку нашу звезду показали в одиннадцатичасовых новостях, она, скорее всего, ищет сейчас какое-нибудь укромное местечко. Однако лучше поосторожничать сейчас, чем потом терпеть муки совести.

— Согласен.

— Вы-то согласны, а вот Саманта Кент — ни в коей мере.

Я было собрался спросить почему, однако понял это и сам. Причиной был я.

— Она считает, что это я убил ее мужа.

— Ну да. Идея насчет Таинственной пациентки ее особо не впечатлила, — усмехнувшись, сообщила Терри.

— Полиция не может просто приставить к ней охрану?

— Без ее согласия не может. А вот за вами они присматривать будут.

— Да и пусть их.

Она улыбнулась, посмотрела на часы.

— Вы кого-нибудь ожидаете? — поинтересовался я.

— Да, я потому вас сюда и вытащила. Вам придется дать показания. Рассказать, что произошло, только не говорите ничего о попытке записать разговор.

— А если меня об этом спросят?

— Если спросят, скажете правду. Они поинтересуются, при вас ли лента, и вы сможете ответить: нет. — Терри похлопала себя по карману, в котором лежал диктофон. — Так что врать вам не придется. А потом в разговор вступлю я, скажу, что, прежде чем передать запись им, мы хотим сделать копию.

В этот миг во входных дверях показался Виктор.

— А, вот вы где, — сказал он. И спросил Терри: — Диктофон у вас?

— Да.

— Завтра мы им займемся, — сказал Виктор. — Надеюсь, Магнит сможет помочь нам.

— Я тоже надеюсь, — отозвалась Терри. — Вам удалось уломать Саманту Кент насчет полицейской защиты?

— Нет, она уперлась и ни в какую, — ответил Виктор. — Зато собирается выдвинуть против вас, Дэвид, обвинение в назойливом приставании.

— Это просто смешно.

— Я не шучу, — сказал Виктор. — Наши друзья детективы приняли это всерьез. И если вы простоите здесь чуть дольше, они решат, будто вы что-то замышляете.

Он повернулся к дверям здания:

— Пойдемте.

Мы с Терри проследовали за ним в вестибюль, — там нас поджидали Трентино и Лопес. Вид у обоих был до крайности недовольный.

— Давайте покончим с этим поскорее, — с нарочитым раздражением произнес Трентино.

— Если вы так сильно спешите, детектив, можно вообще обойтись без этого, — насмешливо улыбаясь, ответил Виктор.

Лопес свирепо уставился на меня:

— Вы хотите сказать, сделаем вид, будто никакого телефонного звонка не было?

— А что, хорошая мысль, — ответила ему Терри. — Так вам не придется признавать, что расследование ваше было однобоким, верно?

Я стоял рядом с ними, наблюдая за их перепалкой.

— Простите, не найдется у кого-нибудь из вас аспирина?

Все обернулись. Голос принадлежал благородного вида швейцару. Худощавый, седой, лет шестидесяти пяти, швейцар сидел за своим столиком у стены. Вопрос был задан вежливо, но явственным образом сводился к предложению заткнуться.

И я начал рассказывать Трентино и Лопесу о случившемся. О телефонном звонке, о словах той женщины — о ее намерении убить Саманту Кент, — о том, как она подставила меня. Детективы слушали, Трентино что-то записывал, ни один из них не усмехался. Лопес спросил, не пил ли я перед тем, как зазвонил телефон, я ответил, что не пил. Мы вели себя вежливо и уважительно.

А следом разразилось светопреставление. Началось оно с того, что открылись двери лифта, и все мы услышали вопль:

— Сволочь!

Ко мне приближалась, указывая на меня пальцем и называя убийцей, Саманта Кент.

— Богом клянусь, я убью тебя! — кричала она.

Трентино с Лопесом успели остановить ее, не дав на меня наброситься.

— Полицейская защита? Ха! Защита нужна мне только от тебя!

Трентино и Лопес принялись заталкивать Саманту обратно в лифт. Наконец двери лифта закрылись, а через несколько секунд утих и поднятый ею шум. Снова установилась тишина. Я обменялся усталыми взглядами с Терри и Виктором. Потом посмотрел на швейцара, видевшего и слышавшего все, что произошло. Я почти не сомневался, что мы с ним думаем об одном и том же: аспирин пригодился бы любому из нас.

Домой я пошел пешком. И Терри, и Виктор предлагали подвезти меня в своих такси, но я их предложения отклонил. Мне требовался свежий воздух. Требовался простор. Времени было уже около трех, а в этот час улицы Манхэттена предоставляют и то и другое в изобилии.

Я старался сосредоточиться на том, в чем по-настоящему нуждался, — на разного рода ответах. Моя Таинственная пациентка озадачила меня еще больше, чем прежде. Зачем она позвонила? Зачем уверяла, будто собирается этой ночью убить Саманту Кент, а сама ничего предпринимать не стала?