Двойная страховка

Разговор с первой вдовой мне ничего не дал.

Со второй я придерживался той же тактики.

— Извините, пожалуйста, я из нотариальной конторы. Мне нужно кое-что выяснить относительно состояния вашего мужа.

— Что вы хотите узнать?

— У вашего мужа были какие-нибудь дела с мужчиной около тридцати лет, у него темные вьющиеся волосы, длинный прямой нос, красивые глаза, привычка слегка задирать голову. Симпатичный, с чувством юмора…

— Да, конечно, — перебила меня вдова. — Это мистер Хармли. Я знаю, что мой муж ссудил мистеру Хармли деньги. Небольшую сумму, но мистер Хармли был ему очень признателен.

— Сколько? Двести пятьдесят долларов?

— Да.

— Мистер Хармли вернулся из Южной Америки и возвратил долг?

— Так случилось, что он прилетел в тот день, когда умер мой муж. Мистер Хармли прочитал об этом в газете, прислал мне письмо с выражением соболезнования и чек.

— У вашего мужа не было акций нефтяных промыслов?

— У мужа не было, — ответила она.

— А у вас?

— Не понимаю, зачем вам это нужно знать. Кто со мной говорит? Назовите ваше имя.

Я терпеливо повторил:

— Мэм, мы просто уточняем: акции приобретены вами или были куплены вашим мужем в результате более раннего взноса? Ведь от этого зависит, как вы понимаете, размер налога.

— Ах вот оно что… — Моя собеседница заметно успокоилась. — У мужа не было акций. А у меня они есть. Это моя личная собственность.

— Благодарю вас.

Я повесил трубку.

И отправился на Ист-Бендон-стрит, дом 681. Поднялся на третий этаж, уповая на то, что ни Нолли Старр, ни Дороти Грейл нет дома. На мой стук никто не ответил. Замок, простой и удобный, был, по-видимому, рассчитан на то, чтобы женщина, приходившая убирать квартиру, могла легко с ним справиться.

Я тоже справился с ним без труда.

Приступил к обыску. В гостиной меня заинтересовали книги — преимущественно детективы, тщательно отобранные, самых популярных авторов. Угадывалась система доктора Девареста. Еще там была откидная кровать. Я опустил ее, осмотрел покрывало, измятые, несвежие простыни, которые следовало бы, на мой взгляд, поменять. Стенной шкаф был забит женской одеждой.

Я решил, что это платья Дороти Грейл. Она, очевидно, пользовалась и постелью. Нолли Старр, следовательно, занимала спальню.

Я мягко толкнул дверь. В спальне было сумрачно, шторы плотно задернуты. Чтобы Нолли Старр, теннисистка, любительница ранних велосипедных прогулок, могла валяться на постели до полудня, — такая мысль не приходила мне в голову.

Я вгляделся в полусумрак спальни.

На кровати поверх покрывала, прикрыв глаза согнутой в локте рукой, лежала женщина. Ее волосы в беспорядке рассыпались по подушке. Тонкая ночная рубашка персикового цвета чуть прикрывала голые стройные ноги.

Я стоял некоторое время не шелохнувшись.

Медленно, на цыпочках попятился обратно в гостиную, поглядывая на кровать и опасаясь какого-нибудь движения полунагой женщины, ее долгого, предшествующего пробуждению вздоха.

Но ничего не последовало: ни движения, ни вздоха.

Полная неподвижность, молчание. Фигура, неестественно распростерта поверх покрывала… Нолли Старр!

И странный цвет ее лица подсказал ответ на мучивший меня вопрос. Я осторожно дотронулся до ее лодыжек.

Кожа была еще теплая, но — неживая. Я отвел ее руку, прикрывавшую лицо: вокруг шеи был туго затянут розовый шнурок. За головой, с подушки смотрела на меня ручка картофелемялки, с ее-то помощью и был закручен вокруг шеи шнурок.

Я раскрутил петлю, пощупал пульс, наклонился к девушке в слабой надежде услышать биение сердца.

Оставался один шанс из тысячи, что поможет аппарат искусственного дыхания. Я метнулся к телефону, набрал номер «скорой помощи», объяснил дежурному врачу, что от него требуется.

Драгоценности из сейфа доктора Девареста оттягивали мой карман. Полиция, конечно, заинтересуется, с какой целью я проник сюда. Меня обыщут, найдут камни. Полиция сложит два плюс два и получит четыре. Она решит, что Нолли Старр или сама похитила драгоценности из сейфа, или получила их от доктора Девареста. А я пришел за ними. Нолли Старр спала, пробудившись, начала кричать, сопротивляться… А я заставлял ее замолчать и, возможно, не желая убивать девушку, затянул шнурок слишком туго…

«Скорая помощь» уже в пути, — размышлял я. — Мне благоразумней исчезнуть».

Я протер носовым платком телефонную трубку, дверные ручки и смело вышел из квартиры.

Мне навстречу двигалась с пылесосом уборщица, полная женщина лет сорока пяти. Она с любопытством оглядела меня, но ни о чем не спросила.

Я сбежал по лестнице. Сирена «скорой помощи» уже завывала на перекрестке. Я недолго постоял в толпе любопытных, глазевших, как реаниматоры вносили в подъезд аппарат искусственного дыхания. Потом выбрался из толпы и пошел к своей машине: я отвел ее на стоянку, где обычно мы оставляли свой служебный автомобиль. Сторож кивнул мне, я ответил на его приветствие…

— Как идут дела у высокооплачиваемого сотрудника нашей фирмы? — бодро осведомился я у Элси Бранд.

— Превосходно! Благодаря тебе!

— Берта у себя?

— У себя. И в воинственном настроении.

— Из-за чего на этот раз?

— Из-за тебя.

— В тем я опять провинился?