Двойная страховка. Золото поступает в слитках. Сорвать банк

— Да, конечно. Мы были членами одного и того же клуба. Потом я вышел из этого клуба, но, когда бывал в городе, приходил туда в качестве гостя. Гостя доктора Девареста… Последний раз я был там шесть или восемь месяцев назад.

— Любопытное, совпадение, — сказал я. — .Как раз тогда кто-то рассказал доктору Деваресту о поступках одного его родственника, да таких, что доктор был потрясен.

Хармли усмехнулся:

— Вы говорите загадками, Лэм.

— Это не для вас загадки, Хармли.

Он рассмеялся:

— Я далек от критики, но, согласитесь, с первого нашего- разговора…

— Жена этого «одного родственника» хочет знать, кто мог информировать доктора Девареста? "

— А вы сами не догадываетесь?

— Нет.

— Вы не знаете, кто этот парень, которого мы здесь обсуждаем?

— Нет. Я расспрашиваю знакомых доктора. Потому спрашиваю и у вас… Вы ведь встречались с доктором — шесть или восемь месяцев тому назад?

— Точней — около семи месяцев, — поправил меня Хармли.

— И это, кажется, был период ваших частых встреч?

— Да как сказать? Скорее нет, — возразил Хармли. — Два дня подряд мы завтракали вместе, а в другой раз встретились после обеда у него в клинике. Доктор рассказал мне, чем он бывает занят в своем домашнем кабинете. — Хармли с усмешкой взглянул на меня. — А вас он посвятил в свои тайны?

— Устаревшая аппаратура, — засмеялся я.

— Вместилище для спиртного и детективов, — подхватил Хармли, тоже смеясь.

— О, Хилтон умел хранить свои тайны. Но, думаю, немногим, самым близким друзьям он доверял.

— Разговаривая с вами, он упоминал о сейфе?

Хармли молчал в течение нескольких секунд. Глядел на фонтан, потом спокойно ответил:

— Что-то такое было. Подождите-ка… Мы завтракали вместе… Доктор сказал, что выбрал для себя сейф, самую лучшую модель. Да! В тот же день он его заказал.

— Послушайте, Хармли, я буду откровенен с вами: мне весьма важно знать, какие темы до последней вашей встречи вы обсуждали с доктором Деварестом?

— Зачем? Господи, неужели вы думаете, что это я сообщил ему сведения об «одном родственнике»?

— Да, я так думал.

В голосе Хармли появились сердитые нотки:

— Но я же не помню, о чем мы говорили на давних наших встречах.

— Прошу вас, постарайтесь вспомнить.

— Нелегкое дело, — проворчал Хармли. — Но постараюсь, если вам так это важно.

— Я был бы вам очень признателен, Хармли.

— Вот что я сделаю. Сегодня вечером попытаюсь восстановить в памяти все наши беседы с Хилтоном и записать, какие темы обсуждались. Потом эти записи отдам вам. Надеюсь, вы не будете раздражаться по поводу всяких глупостей, но ведь наши встречи носили личный и непреднамеренный характер, так что…

— Не упускайте ни одной детали. Может быть, вы упоминали о ком-нибудь или показывали доктору чьи-либо фотографии?

— Да, конечно же! — воскликнул Хармли. — Я как раз побывал в Южной Америке, сфотографировался там кое с кем и привез снимки. Был снимок, который я сделал в Сан-Франциско. Мы еще хохотали… Снимок — по секрету, Лэм, — сделан в увеселительном заведении. Я припоминаю, что Хилтон попросил у меня копию этой фотографии. Я удовлетворил его просьбу… А почему вы спросили меня о фотографиях, Лэм?

— Я просто задаю вопросы. Самые разные. И вразброд.

— Но вы спросили о фотографиях…

— Они ведь всегда могут о чем-нибудь поведать, навести на мысль.

— Фотографии, которые я показал Хилтону, ни о чем не могут поведать, — сказал, став серьезным, Хармли. — Во всяком случае, они не связаны с той задачей, которой вы заняты. На фотографиях изображены преимущественно землевладельцы, южно-американцы. Хилтон заинтересовался ими лишь потому, что Южная Америка много значила для меня, для моего бизнеса. Я вложил деньги в нефтяные промыслы.

— Доктор Деварест вкладывал деньги в ваше предприятие? — спросил я небрежно.

— Нет, — откликнулся Хармли. — К сожалению, доктор этого не сделал… А вы здорово продвигаетесь со своими «вопросами вразброд».

— Стараюсь.

Тон Хармли не смягчил, остался серьезным, появился в голосе и холод:

— Счастлив был познакомиться с вами, мистер Лэм. Возможно, мы еще встретимся.

— Непременно увидимся, — ответил я как можно более сердечно. — Я буду часто бывать здесь.

Хармли откланялся. В дверях едва не столкнулся с Надин Крой.

— Узнали что-нибудь? — напрямик спросила она.

— Почти ничего… Хармли показывал доктору фотографии, подарил пару снимков. На них изображены люди, вложившие деньги в южноамериканские предприятия.

— Не понимаю, при чем тут наши проблемы…

— Он тоже не понимает… Но утверждает, что уже видел вас где-то.

— Тогда это тот самый человек, который приходил к Уолтеру. Вы ему намекнули, где он мог видеть меня?

— Нет.

— Почему?

— Пусть сам вспоминает. Я должен собирать сведения, а не разглашать их.

— Может быть, мне удастся растопить лед, намекнув, что мне знакомо его лицо и…

— Нет, оставим все как есть.

— Вы, кажется, обидели его, мистер… э-э-э… Дональд?

— Обидел.

— Каким образом?

— Я спросил его, не вкладывал ли доктор Деварест свои капиталы в нефтепромыслы.

— Что же здесь обидного?

— Если доктор Деварест вкладывал деньги в предприятия Хармли, то значит… вышеупомянутый Хармли утаил этот факт от миссис Деварест.

— Не понимаю.