Двойная взлётная 2

Ноги практически не держат, сто восемнадцать дней и еще неделя, вот сколько я сама умирала без него.

Но ведь так не бывает, вот они вернулись, поигрались и снова исчезли.

— Артём, какая прослушка? О чем ты?

— Надо уходить, сейчас разбудим Игоря, и пора.

— Ты с ума сошел, куда уходить? Что вообще вы здесь делаете? Как вошли? Где Семён?

Теперь я хорошо могу разглядеть Артёма: похудел, глаза впали, коротко остриженные волосы, но в нем все те же уверенность и сила.

— Пришлось вырубить камеры в подъезде и во дворе, насчет жучков не уверен, что нашли все.

— В какую авантюру вы снова меня втягиваете? — говорю громким шепотом, хотя готова орать на всю квартиру.

— Крис. Наша девочка вернулась, где была? Что за Семён, я не понял? Шульгин, какой, на хуй, Семён еще?

А вот и дракон проснулся, зря отпустила благородного рыцаря, пусть бы он его сожрал, а не меня.

— А тебя я вообще видеть не хочу, выметайтесь оба из моей квартиры. И вот вам от Геннадия привет.

Отталкиваю Артёма, всовывая в его руки злосчастную бутылку шампанского, хочу побыть одна, слишком много эмоций и переживаний за этот день. Иду в спальню, на ходу развязывая плащ и снимая туфли, бросая сумочку на кровать.

Включив ночник, оглядываю комнату, словно в шпионском фильме, ища некие жучки. Нет, не может этого быть. Какая прослушка и камеры? Где вообще мой брат?

Ищу телефон, набираю номер Семёна, тот отвечает с седьмого гудка.

— Да.

— Я оторву тебе уши, паразит. Где тебя носит?

— Крис, я же писал сообщение, я у Ани.

— Какой Ани?

— Ну я говорил, метро, хулиганы.

— Ты у девушки?

— Да.

— Почему так поздно?

— Крис, не паникуй, я недалеко, скоро буду, все хорошо.

Понимаю, что всего лишь оттягиваю наш разговор с Артёмом и Игорем. Я ведь так хотела их видеть и скучала, а теперь готова придушить.

Дверь открывается, Громов стоит, заслонив весь проем, держит в руках кроссовки Семёна и вопросительно тычет на них пальцем.

— Что за мужик, Крис? Я не понял, какого хрена? Пока нас нет ты завела какое-то чмо?

Так забавно шепчет и хмурит брови, рядом появляется Артём, две пары глаз придирчиво осматривают меня, а я понимаю, что стою к ним боком.

— Ты беременна? — А вот это уже не шепот, низкий голос Громова режет тишину и мои нервы. — Кристина? Что это такое? Откуда живот?

— Кристи-и-на, — Громов тянет мое имя, я поджимаю губы, вот совсем не так я представляла себе наш откровенный разговор.

— Что?

Поворачиваюсь, смотрю на двух мужчин, в комнате сразу стало тесно от их энергетики. Игорь прожигает взглядом, Артём, склонив голову, рассматривает мою фигуру.

— Ты беременна?

— Как видишь.

— Чей это ребенок? — Громов смотрит настороженно, делает шаг навстречу. У Артёма в глазах любопытство и недоверие.

— К вам двоим он не имеет никакого отношения. У малыша есть отец, а у меня — мужчина.

— Какой срок? — Шульгин задает главный вопрос, не хочу врать, но придется.

— Не тот, который ты думаешь.

— Ты сейчас говоришь правду? Ты ведь знаешь, Крис, врать опасно.

— Это ваша жизнь пропитана обманом и фальшью. Вы сами выбрали ее, не впутывайте меня снова в свои грязные игры.

Стараюсь держать все эмоции под контролем, но получается плохо. Они уже не говорят шепотом, оба напряжены.

— Кристина?

— Разве все не так, как я сказала? Вы пропадаете на несколько месяцев, не даете о себе знать, какие я могу сделать выводы? Да и кто я вам такая, чтоб их делать, а сейчас давать объяснение? Случайная любовница? Вы неплохо провели время и пропали, считайте, что у меня было так же.

Рублю с плеча, самой больно от сказанных слов, но это все так и есть. Мужчины молчат, смотрю в их лица, Артём похудел, Игорь оброс, как бандит с большой дороги. Воздух вокруг нас искрит электричеством, еще немного — и рванет.

— Она права, Громов, девочка достойна лучшего, а не двух аферистов, пойдем, зря приехали, надо было позвонить.

И это все, что он может сказать? Просто так взять и уйти? Не верю своим ушам, реально не верю. Это говорит мой Артём, который несколько минут назад шептал, что соскучился?

На глаза наворачиваются слезы обиды. Беременные все такие противоречивые? То люблю, то ненавижу, то проваливайте, а что мне еще сказать им?

Пусть уходят, навсегда. Плевать. Сжимаю кулаки, смотрю в их лица.

— У тебя новый мужик? Это его кроссовки в коридоре и вещи? Да? Кто он? Что, блядь, за Семён?

Вот Громов говорит по делу, увидел одежду брата и понял все, сложив два и два. Самый сообразительный из нашей троицы идиотов.

— Не твое дело. Проваливай туда, где был. В Испанию, отдохни, если устал, бабенку какую подцепи.

— Крис, я ведь тебя, маленькую сучку, поймаю и отшлепаю за такие слова, и меня не остановит, что ты беременная. А вот потом только буду разбираться от кого.

— Громов, прекрати, я не твоя собственность, чтоб так разговаривать. Я вообще для тебя никто.

— Ты моя женщина, которая врет и не краснеет, а ну, иди сюда. А потом будешь сожалеть о сказанном.

Да, на самом деле могу пожалеть, но у меня ведь характер не подарок, сама себе иногда противна. Игорь делает лишь шаг, как вдруг звук дверного звонка останавливает его, они с Артёмом переглядываются.