Двойная взлётная 2

Кристина стала моей женой месяц назад, без пышной свадьбы, просто расписались, но было элегантное платье и ночь, полная откровений.

Гром ревнует, это видно, но безобидно, впихивает жирафа мне в руки, отодвигает меня, подхватывает Кристину на руки, она смеется, он несет ее в ванную.

Нет, я уже не ревную, все так и должно быть. Нет идеальных придуманных кем-то отношений, нет точной формулы счастья. Нас определяют поступки, желание быть с тем, кто дорог. Громов, как и я, сделает все и даже больше для своей женщины и детей. Для их будущего и счастья.

Надеваю штаны, иду в детскую, горит ночник в формы луны, малыши спят. Ваня и Варя, имена выбирали недолго.

И неважно, кто их отец, главное, что они без ума от их мамы.

Эпилог 2

Открываю дверь, кидаю сумку на пол, в квартире негромко играет музыка. Не разуваясь, прохожу в гостиную. Кристина танцует, ведет бедрами, приподнимая мужскую рубашку, что надета на ней, показывая свою упругую попку и маленькие белые трусики.

Наклоняется, подбирает с пола плюшевого жирафа, бросает на диван. Мужской голос из динамиков телефона что-то поет на французском, моя девочка подпевает.

Сам снимаю футболку, кроссовки, расстегиваю джинсы, иду к ней. Готов так стоять и смотреть вечность, но соскучился, сил нет. Неделю был на сборах, тренировал недотеп, которые строят из себя крутых бойцов. Утром наверняка все вздохнули с облегчением, что уехал, больше некому будет их трахать морально.

— Девушка, можно с вами познакомиться? — шепчу на ухо, обнимая Кристину со спины, накрывая руками грудь, двигаясь в такт музыке.

— Черт, Игорь, напугал.

Разворачивается, волосы не собраны, она стоит в ярких лучах солнца, падающих из окна, а глаза до того голубые, что, кажется, я падаю, но с земли в небо.

Встает на носочки, обнимает, прижимается. Соскучилась моя девочка, знаю, сам уже был готов наяривать член хоть каждый вечер под ее развратные видео.

Целую, не дав ничего сказать, подхватываю под попку, несу в спальню, в душе льется вода.

— Где твой муж? Я готов наставить ему огромные рога.

— В ванной. Дети с няней ушли в парк.

— Я видел, сказал, чтоб раньше трех не возвращались.

Бросаю девушку на еще не заправленную кровать, Кристина вскрикивает, смотрит на меня, облизывает губы. Наконец снимаю штаны, белье, сжимаю каменный стояк, она сглатывает, не отводит от него глаз.

Отчетливо помню, как она смотрела на меня первый раз, в клубе. После того как я взял ее сзади, она объезжала Артёма, а я надрачивал так и не опавший член, словно и не было ничего.

Безумная девочка, тогда уже была нашей.

— Помнишь, как на Сахалине ты брала его в свой сладкий ротик, а сама текла и ласкала себя?

— Хочешь, возьму так же? Пока муж не видит, — подмигивает, чертовка такая.

— Сучка маленькая.

— Вообще-то, мать твоих детей.

— Это тебе не мешает быть ею.

Не знаю, зачем мучаю сам себя, надо бы разложить ее, раздвинув длинные ноги, а потом похоронив член как можно глубже в ее киске. Вколачиваться до судорог, ловить ее оргазмы, а затем утопить в сперме.

Но я не двигаюсь с места, Кристина расстегивает рубашку, снимает трусики, поднимается, садится на край кровати. Смотрит на мой член, снова прикусывает губу. А потом, взяв стояк в руки, облизывает головку.

Провоцирует, дразнит, скользит губами вниз, сжимает яйца, всасывает их в рот, отпускает, снова берет член в рот, заглатывает полностью, ерзает попкой.

— Черт, маленькая, я долго так не протяну, да, вот так, еще, обсоси головку.

Кристина начинает трогать себя, пальчики скользят по блестящим складочкам. Не могу больше. Отрываю ее от себя, опрокидываю на спину, раздвинув ноги, припадаю к совершенно гладким половым губам, с нажимом веду языком, засасываю клитор.

Кристина кричит, выгибает спину, сама двигает бедрами.

— Игорь…да…да-а-а…а-а-а-а…боже мой.

Дразню ее, как она меня, трахаю языком сладкую дырочку и тугое колечко ануса, девушка кричит громче, хорошо, дети гуляют и не прибегут в спальню.

— Я смотрю, любовник вернулся, — голос Артёма, улыбаюсь, трусь отросшей бородой о бедра Кристины.

— А я смотрю, твоя жена голодная, забыл, как трахать?

— Тебя специально ждали, силы копили.

— Ничего не можете сделать сами, всему учить вас надо.

Шульгин откидывает полотенце в кресло, у нас так часто, все без прикрас и при свете дня. Кристина стала еще аппетитней и сексуальней за эти два с половиной года после рождения двойняшек. Грудь больше, бедра чуть шире, желанная, любимая до алых кругов перед глазами.

— Ну тебя, балабол.

Ложусь на кровать, опираюсь спиной на изголовье, тяну Кристину на себя, заставляя оседлать бедра. Она сейчас максимально раскрыта, трется киской о мой член, целую, ухватив за волосы, жадно насилуя ее сладкий ротик.

Готов сожрать, до чего она вкусная и сладкая, на ее и моих губах вкус нашего возбуждения, ласкаю аппетитную грудь, выкручивая соски.

— Игорь, больно.

— Прости, милая, дай мне свою девочку, да, вот так, потрись оставь на моих яйцах свою влагу.

— Громов, прекрати.

— Я говорил, что ты охуительно пахнешь? Как, сука, мать его, майское небо.

— Скажи еще.