Двойная жизнь Алисы

А старший, который грубит, наоборот, нежный. Впечатлительный, тревожный, его легко задеть. Он почему сказал «я мужчина»? Потому что скрывает свою нежность, хочет быть как все. Братец Кролик ему все время говорит: «Ты же мужчина». Не видит, что у мальчика нежная душа, а я же художница, я вижу.

Ты скажешь, папа, что я выбрала Братца Кролика и мальчиков? Скажешь, что я так привыкла его опекать, что теперь привычно беру на себя ответственность за то, чтобы он был хорошим отцом? Но Братец Кролик не вырос, чтобы быть отцом. Я не могу доверить ему детей. Ваню и Вову. Придется мне запомнить, кого как зовут.

Ох, да знаю я, папа, что ты скажешь!

Что я эгоистка: из вариантов 1 и 2 выбрала мальчиков, потому что я всегда выбираю самое интересное: все у меня было, а вот детей никогда еще не было.

Что я жадина и хочу все — и вариант 1, и вариант 2, и Братца Кролика, который еще раз выбрал меня и теперь никогда никуда не исчезнет, хоть метлой его гони. Но ведь каждый из них (варианты 1 и 2 и Братец Кролик) выбирает того, с кем ему весело и с кем он счастлив.

Ты говоришь, папа, что это эгоизм высшей пробы — считать, что никто тебя не обидел. И все неприятное принимать за комплимент.

Значит, я эгоистка высшей пробы? О-о-о, спасибо за комплимент, папа.

Глава 14 Девочка с куклой

Дневник Рахили

Какое это странное ощущение — самой ходить! Самой мыться в душе, ходить в туалет! После месяцев беспомощности — свобода! Пусть пока только в своей комнате.

Это пока еще непривычная свобода. Как я страдала, что каждый, кто хочет, может прийти ко мне, встать надо мной и смотреть на меня, как на картину. Кстати, я знаю, что картины не всегда хотят, чтобы на них смотрели: у них, как у людей, может быть плохое настроение, усталость, или кто-то им не нравится. Особенно это относится к абстрактной живописи. Я столько времени была беспомощна, как абстрактная картина, а теперь я человек!

И я-аааа! — я получила сообщение от Него! Он знает (от кого, от кого?.. неважно), что я скоро начну выходить на улицу, и спрашивает, можем ли мы увидеться. И-ии-еес!

От счастья и свободы я металась по комнате, как пчела, то тут потрогаю, то там пожужжу… и даже не сразу вспомнила о своих глупых сокровищах под матрацем, до которых в плохие времена все пыталась дотянуться — вертелась, ерзала, — но не смогла.

По очереди извлекла из-под матраца свои иллюзии: паспорт, деньги на побег и жизнь в Париже, пока не осуществлю свой план расстаться с жизнью. Я снисходительно рассматривала заблуждения свои детские: свеча для магического ритуала, детские книжки, в книжке «Как победила революция» нашелся — а я о нем совсем забыла — листок с желанием. И вслух сказала голосом невролога, того, что смотрит на жизнь с точки зрения тигра: «Видимо, у Рахили это было возрастное: 15 лет — это 15 лет. Она выросла и сбросила мысли об уходе из этого мира, как памперсы». И правда, все улетело, и история с приглашением, и планы самоубийства в Париже… Ну, положим, боль от истории с приглашением не улетела.

Я взяла верхнюю открытку из стопки открыток, писем и письмишек — подписана бисерным ИВ, — повертела в руках. ИВ — Ирина Владимировна? Можно свериться с Википедией. Удобно, когда твоя родословная изложена в Википедии: если забыл имена предков, можно взглянуть… а потом забыть навсегда. Меня сейчас совсем не так сильно интересует прошлое, как раньше: есть время для прошлого, а есть для настоящего.

ООО! А если бы я не поняла с первых слов и положила открытку обратно в стопочку? А если бы я взяла не верхнюю открытку?! Тогда уже точно все. Эта история не открылась бы нам никогда.

В открытке было написано:

29 марта 1935 года

Милая Цецилия Карловна,

всецело доверяюсь вашему вкусу по части переделки бального платья. Возможно ли сохранить это прелестное сочетание темно-розового бархата и нежно-розового шелка? Мне хочется юбку сделать шелковую, плиссе, а верх платья бархатный, с атласными лентами и вафлями на плечах. Волнуюсь, пойдет ли к шелковому плиссе бархатный бант? Из обрезков можно сшить платье для куклы моей дочери.

Будьте здоровы и благополучны.

ИВ

Ну и дура же я! В записках Художника упоминалось это платье! Художник впервые пришел в дом Алисы Порет с коробкой, в которой было бальное платье его матери.

Но я не совсем дура: разве кто-нибудь мог бы подумать, что то платье из коробки — вот оно, преспокойно лежит на моем шкафу в той же самой старинной коробке?! Разве мало в мире коробок с бальными платьями?

Я рассматривала это платье все детство, примеряла тайком, крутилась перед зеркалом, — желтоватое кружево, розовые атласные ленты на корсаже, на талии темно-розовый бархатный бант, — я наизусть знаю это платье! На темно-розовом бархатном корсаже пятно от шоколада, подол нежно-розового шелка немного порван: я стояла перед зеркалом в платье и маминых туфлях и, услышав мамины шаги, суетливо попыталась вылезти из платья и наступила на подол каблуком.