Двойная жизнь волшебницы

– Кто бы мог подумать, что все так обернется, – пробормотал он, пожав подругам руки. – У нас в офисе полная сумятица. Кеша умер, а кому принимать дела фирмы, непонятно.

Был тут и нотариус Рогожкин, бдительно держащий несчастную мать под руку. В толпе также мелькнуло бледное лицо Галины Павловны, которая, наоборот, старалась держаться в тени и вперед не лезла. Некоторые лица были смутно знакомы Кире, она видела их на фотографиях и во время семейных сборищ, куда Кеша приводил ее на правах невесты. Но в большинстве своем всех этих людей Кира видела впервые. И теперь, признаться, слегка растерялась.

– А вдруг мы ошиблись? – прошептала она Лесе в панике. – Смотри, какая толпа! Любой из этих людей мог позариться на картины Пети Иванова!

– Но фальшивое завещание Кеши состряпал именно Рогожкин. На него и будем ориентироваться. К тому же у него машина «Мерседес».

– И что?

– Мужчина, который увез Анфису, а потом напал на нее, тоже приехал на «Мерседесе», – напомнила подруге Леся. – И Анфиса села в его машину без опаски. Если она была с нотариусом в сговоре, то ничего удивительного в этом нет. Анфиса мечтала отомстить родне своего отца. И когда ей представилась такая возможность, она с радостью за нее ухватилась.

– И все-таки странно, почему Анфиса не обратилась к Галине Павловне?

– Чтобы потом делиться с противной бабкой, которая всю жизнь ненавидела ее саму и ее маму?

– А Рогожкин чем лучше?

– Лично он вреда отцу Анфиски не делал. Она и снюхалась с Рогожкиным, который рассказал, как можно заработать миллионы без всякого труда. Так за каким фигом Анфисе была нужна бедная старуха?

– Все-таки бабушка.

– Анфису всю ее жизнь растили с мыслью о том, что родня ее отца – все поголовно гады и сволочи. Трудно ожидать, что девушка расплакалась бы, даже встреться с бабулей. К тому же и сама Галина Павловна ничего не хотела слышать о своей внучке. Она ее ненавидела!

– Ну еще бы! Начнет требовать долю в наследстве своего умершего отца. Судиться, чего доброго, станет.

– Все очень непросто. Бабушка ненавидит свою внучку. А внучка ненавидит бабку. Значит, вместе они действовать не могли.

И стараясь успокоиться сама и успокоить свою подругу, Кира произнесла:

– Но пока что картины все на месте, следователь предупрежден, а Лисица уже отзвонился. Три новых экспоната уже в квартире. Будем надеяться, что вскоре все разрешится.

После похорон толпа скорбящих несколько поредела. Поехать на поминки выразила желание от силы половина присутствующих – человек тридцать. В числе оных был нотариус Рогожкин, который увез Гликерию Карповну на своем новом «Мерседесе», и Галина Павловна, которая вместе с другими гостями скромно села в ожидающий автобус с траурными черными занавесками.

С подругами Галина Павловна едва обменялась парой слов. От предложения подвести ее отказалась. И вообще, выглядела какой-то растерянной и озабоченной. За все время, что подруги провели на кладбище, Галина Павловна подошла к матери Кеши всего один раз, выразила ей свои соболезнования и тут же отошла, уступив место другим гостям. Но на поминках, подруги на это очень надеялись, Галина Павловна должна была стать более открытой.

– Тем более когда она увидит полотна своего сына… Она обязательно как-то отреагирует на них!

Однако, выходя из автобуса, Галина Павловна замешкалась на ступеньках, и к ней тут же подскочил нотариус. Он галантно подал руку Галине Павловне и о чем-то с ней зашептался. Что именно хотел от нее нотариус, подруги издалека разобрать не смогли. Но они видели, что Галина Павловна отрицательно покачала головой.

А когда Рогожкин попытался настаивать и даже преградил ей дорогу, она смерила его таким ледяным взглядом, что даже этого записного мошенника пробрало. Он отступил в сторону, пропустив Галину Павловну вперед себя. Но вслед ей он смотрел с такой ненавистью, что подругам мигом стало понятно, ни о какой дружбе между этими двумя отныне и речи быть не может.

Подруги прошмыгнули по лестнице вперед Галины Павловны. Они хотели видеть лицо матери художника, когда та увидит полотна своего сына, развешанные по всей Кешкиной квартире.

Глава 17

Эффект и впрямь оказался ошеломительным. Галина Павловна сняла свои старенькие сапожки с дыркой по шву, оправила платье из трикотажа еще советских времен, подняла голову и остолбенела. Наблюдающим за ней подругам сразу же стало понятно – где и у кого все эти годы находились работы ее сына, Галина Павловна не имела ни малейшего понятия.

Как это получилось в тесном клане Кешкиной семьи, подруги могли только догадываться. Наверное, когда Галина Павловна была супругой профессора, она своей холодностью и надменностью отпугнула его небогатую родню. Сам профессор также не рвался к общению с простыми родственниками, предпочитал общество академиков или хотя бы своих учеников, с которыми говорил на одном языке.