Двойня в подарок

– Тебя провожу и вернусь, – объясняет она, аккуратно и настойчиво выводя деда из-за стола. Торопливо надевает пуховик. Помогает одеться дяде Коле. И в каждом движении Нади сквозит мягкость и забота. А значит и любовь.

– Оно и правильно, – вздыхает дед. – А ну-ка, двойня! Это ж сколько сил надо! Ты, Тима, у нас герой. Это надо ж! Целая двойня!

– А Лера так… Мимо проходила, – вскользь замечает Надежда под общий смех.

Улыбаюсь довольно. И неожиданно понимаю. Я дома. Рядом с дочками и Тимом. В окружении его друзей, уже ставших моими.

Что там я кричала мужу? Отсужу дом? Вот только мне не нужна эта громадина без Тимофея Морозова?

– Сиди, Тима, – отмахивается старичок, когда Тимофей подрывается встать с дивана. – Мы ж свои люди. К чему эти церемонии?

– Я провожу и вернусь, – повторяет Надя. Теперь уже для меня.

И как только хлопает входная дверь, сон будто спадает с Тимофея.

– Да какой Анквист, Дан?! – бросает он порывисто. – Я тебя умоляю. Устройство пристроили, пока мы с Лерой на Моторной были. Или на Центральной площади, когда мы из тачки выходили. Иначе б раньше бабахнуло. А значит ни Литвин, ни Анквист не имеют к взрыву никакого отношения.

– Тогда кто? – рычит Богдан. – Больше некому…

– Пока не знаю, но вычислю, – пожимает плечами Тимофей. – Следаки накопают. Я своих детективов подключу.

– Тима, – подскакиваю от внезапной догадки. Поворачиваюсь к мужу и пропадаю под гипнотическим взглядом.

Давай всех разгоним, Морозов! Пойдем в спальню…

– Что, Лерочка? – изумленно спрашивает он, сильнее притягивая меня к себе и отвлекая от шалых желаний.

– Мне кажется, мог кто-то с комбината. Ты там как тайфун прошел…

– Возможно, – пожимает плечами Тимофей. – Годная версия. Я как-то совсем забыл об этих упырях. Хорошо, что ты напомнила, – шепчет, чмокая в губы. Поцелуй быстрый. Почти мимолетный. Но внутри все переворачивается от накатившей эйфории.

Где-то резко хлопает калитка.

– Надя? – поднимает глаза на Богдана Морозов.

– Нет, – морщится тот, выглядывая в окно – Это Литвин! Чтоб ему скиснуть…

– Литвин? – подскакивает с места Тимофей. – Лера, иди к детям, – роняет глухо.

– Никуда я не пойду, – заявляю твердо. – Ты же сам говорил…

– Надя где? – слышу глухой рык Торганова. – Валерия Васильевна, позвоните ей. Пусть пока дома останется.

Замечаю короткий кивок Тимофея.

Друзья- сообщники! В любой ситуации придут на помощь. Но Торганов прав. Наде сейчас возвращаться опасно.

Подхватив со стола сотовый, лихорадочно ищу нужный контакт. Кошусь в темное окно. Замечаю шкафообразную фигуру посреди дорожки. Огромный лысый мужик ошалело оглядывается по сторонам.

Сердце стучит как заведенное, а руки трясутся от страха.

«Тимофей рядом. Он защитит, – успокаиваю себя, слушая длинные гудки.

А сама из-за широкого плеча мужа рассматриваю незваного гостя.

«Он не настроен нападать или убивать кого-то», – выдыхаю мысленно. Или я ошибаюсь?

– Надя, – шепчу в трубку. – Ты пока подожди. Тут у нас вторая часть представления.

– Да я в окно вижу, – недовольно бухтит Надежда.

– Ложись спать, я сама управлюсь, – предлагаю на автомате. Закончив разговор, сжимаю в руках трубку.

Человек медленно подходит к развороченному остову Крузака. Сокрушенно качает головой.

А наш храбрый пес, почуяв постороннего, поднимается на худых лапках. Грозно подает голос.

– Тихо, – цыкает на щенка Тимофей. – Детей разбудишь, дурень, – замечает снисходительно. Спешит к входной двери, на ходу накидывая на плечи свитер.

– Не ходи, – пытается преградить дорогу Богдан. – Хрена подставляться под пули.

– Да он не опасен, – недовольно отмахивается мой муж. Выскакивает на крыльцо.

Застывает немым укором. Пытаясь разглядеть в окошко, тяну шею. Но вижу лишь строгий профиль мужа, гордо вскинутую голову.

«Тимочка, миленький… Что же ты делаешь? – охаю мысленно. И уже собираюсь выскочить следом, когда ночной гость с размаху падает на колени.

– Тима! Родной! – орет во всю глотку. Прижимает руки к груди. Это не я… Богом клянусь.

– Прикрути громкость, Павел Алексеевич. Детей разбудишь, – не повышая голоса обрывает вопли Морозов.

Литвин изумленно таращится по сторонам. Видимо, пытается разглядеть в кустах смородины или под елками спящих детей.

– Прости, прости, – поднимаясь со снега, хлопает себя по ляжкам и добавляет серьезно. – Я лично найду эту гниду и придушу.

– Как твой бывший адвокат, я бы не советовал тебе делать такие заявления. А с покушением на убийство уже полиция разбирается…

– Это не я, Христом богом клянусь! – истово крестится Литвин и добавляет, оскалившись. – Я сейчас братву раком поставлю, но твоего заказчика найду. Зуб даю…

– Винир что ли? – усмехается Тимофей, спускаясь по ступенькам навстречу. – На кой он мне…

Губы сами растягиваются в улыбке. Тима даже в такой ситуации способен шутить. Внутри все обмирает от любви к этому мужчине.

И как только он, проводив клиента, входит в дом, со всех ног бегу навстречу. С разбега влетаю в объятия Тима. Утыкаюсь носом в толстый свитер. И чуть с ума не схожу от близости, от ставшего родным запаха.

Тимофей – мой муж! Обалдеть!

Аж крышу сносит от счастья.