Двойник

Легкий рык, раздавшийся из зарослей, как нельзя лучше подтвердил основательность беспокойства. это вернулся хозяин леса, решивший как видно проверить, кто покушается на его добычу.

"Стрелять не хочется", — с горечью подумал Андрей, понимая, что звук выстрела в корне поломает всю с таким трудом созданную картину.

Однако становиться новой жертвой сумасшедшего зверя тоже не хотелось. Поэтому он медленно поднял ствол и положил палец на спуск. Теперь стоило только зверю сделать неосторожное движение, как он готов был выпустить в цель все десять пуль.

И тут кустики дрогнули, раздвинулись, и наружу выглянула мордочка медвежонка. Блестящие бусинки почти черных глаз с интересом уставились на стоящего возле откоса Андрея.

Медведица, скрытая за ветвями, негромко рыкнула. Андрею послышалось даже в ее голосе некое сварливое материнское предупреждение.

Но на медвежонка оно подействовало куда качественнее, чем окрик иной человеческой мамаши на свое чадо. Мордочка тут же исчезла.

"Ага… Понятно, — теперь Андрей, и впрямь, начал догадываться о причине столь наглого поведения обычно старающегося не нападать на человека зверя. — Скорее всего, охотник показался медведице угрозой жизни ее детеныша. А поскольку был без оружия, то и сам стал легкой добычей. А вот нападать на вооруженного та явно не спешила".

"Вот и скажи после этого, что они не имеют мозгов?" — мимолетно удивился Андрей. Он осторожно перехватил карабин в одну руку. А второй медленно потянул на себя мешок. Странное дело, но сейчас, когда организм прямо-таки трясло от адреналина, умудрился забросить его на плечо без труда. Кое-как поправив лямки, начал медленно, не сводя ствола с тревожно шевелящихся кустов, отступать к воде. Шагать по скользким камням, устилающим дно ручья, оказалось не просто. Но все же сумел преодолеть и эту преграду. Выбрался на противоположный берег и начал отступать в глубину леса.

Но когда страшное место почти скрылось из глаз, успел заметить, что на каменистую проплешину, где лежало тело его нечаянного спасителя, вышел громадный, с висящей клочьями бурой шерстью, зверюга.

Даже отсюда, с расстояния в добрую сотню метров, было видно, насколько здоров был медведь.

Хищник остановился, медленно повернул лобастую башку, словно провожая его взглядом близко посаженных глаз-бусинок, а потом легко, словно сухую хворостину ухватил тело за торчащую из завала руку и попятился обратно в чащу, под укрытие густых зарослей.

Андрей выдохнул, щелкнул предохранителем и торопливо зашагал прочь от места жуткой находки.

Теперь, когда на запястье у него висел добротный туристический компас, шел уже не наугад, а в выбранном направлении.

Андрей успел отойти от места жуткой находки на пару километров и теперь спускался к тихо журчащему в распадке ручейку.

Неясная тень мелькнула в зарослях молодого кедровника, который он почти миновал когда до воды оставалось всего с десяток метров.

Еще даже не успев осознать степень угрозы, Андрей рванул с плеча карабин, и только тогда увидел, что из густой зелени на него движется что-то огромное, темно-лохматое.

— Шла следом! — Сообразил он пытаясь поймать концом ствола надвигающуюся с невероятной скоростью бурую массу, и спустил курок. Тряхнуло неслабой отдачей, окутало сизым облачком сгоревшего пороха, обожгло острой болью плечо сжимающей оружие руки. Громадная, ревущая тень накрыла, смяла, ударила когтистой лапой…

Глава 5

Эй, Хмурый, ты чего, Хмурый? Поплыл падла? — Хриплый скрипучий голос прозвучал возле самого уха. Пахнуло отвратным, прогорклым запахом чего-то непередаваемо затхлого.

— Щас я, пожди. Не рыпайся. — Продолжил голос. Сейчас я лампу запалю. Но ежели ханку пролил, сука!..

Послышались непонятные шорохи, задушенный смачный матерок, и в темноте появился едва заметный, колеблющийся огонек. Секунда, другая, и свет усилился, вырвав из сумрака неясные очертания протянутых над самой головой труб, осветил корявую поверхность стены, и самого обладателя задушенного баса.

Пересилив себя навел резкость и охнул.

Прямо на него, едва различимая в колеблющемся огоньке горящей лампы смотрела чья-то рожа. Длинные, всклокоченные, стоящие торчком волосы, заплывшие, едва различимые на одутловатом, заросшем щетиной лице.

— Брысь! — Дернул рукой Андрей, спасаясь от видения, и сообразил, что ладонь его сжимает пол-литровую, заляпанную банку с плещущейся в ней темной, омерзительно воняющей жидкостью.

— Не… не разлил! — С искренним восторгом проорал владелец невыразимого лица, и ловко, с невероятным проворством вырвал корявой пятерней липкий сосуд.

— Хорош давай я сам добью. — Человек запрокинул косматую голову, влил содержимое банки в широко раскрытый, беззубый рот, передернулся.

— Я где, ты кто? — Не сумел отыскать лучшего вопроса Андрей, ошарашено разглядывая свои, ставшие отчего-то дряблыми и выглядящие так, словно их окатили крутым кипятком, пальцы с черными, неровно обломанными ногтями, более похожие сейчас на коричневые, перетянутые нитками сосиски.