Двойники. Раскол мира

Проклятый ребенок не отпускал ее! Вновь и вновь Виктория подходила к жертвенному столу, сжимая в руках нож. А он оглушал криком; крик звучал громче, чем ор толпы, требовавшей от посвящаемой принести жертву. Руку сводило судорогой, как тогда в квартире… Когда она собиралась ослепить Мишу.

Или В КВАРТИРЕ все происходило по-другому? Вчерашние воспоминания померкли перед днем сегодняшним. Сегодня БЫЛ РЕБЕНОК!

…Жертвенный стол и нож в ее руке. Малыш еще не в состоянии говорить, он умоляет криком: «Тетенька, не надо! Ведь я еще не начинал жить. Отпусти меня в этот мир, тяжелый, но прекрасный. Дай и мне полюбоваться золотом солнца, синевой неба, зеленью травы. Дай ощутить бесконечную радугу природы! Ну, пожалуйста, не трогай меня!»

— Конечно, малыш! — чуть не рыдает Виктория.

Однако — рядом фигура гиганта, даже сквозь маску видно, как его становится суровее, злее. Злобными становятся и выкрики толпы. Виктория понимает, что ей не простят. Посвящаемая обязана выполнить долг.

Что они с ней сделают? Разорвут? Или точно так же привяжут к жертвенному столу и кто-то другой, может, тот же самый гигант занесет над ней нож?

ПОСВЯЩАЕМАЯ ОБЯЗАНА ВЫПОЛНИТЬ ДОЛГ!

Виктория испуганно оглядывается, арена неистовствует, но если еще недавно толпа приветствовала ее, то теперь проклинает. У нее нет выбора! И почему она должна отдавать свою жизнь за жизнь другого?

«Тетенька, не надо!»

«Замолчи! Немедленно замолчи!»

«Я хочу жить!»

«Все хотят! Только у каждого своя судьба. Думаешь, когда агрессор бросает бомбы на города, люди там, под обломками, тоже не хотели жить? Или тот, кого забирают для органов. Разве он не мечтает наслаждаться солнцем и бегать по зеленой траве? Так распорядилась история, одни живут долго и счастливо, другие обречены на страдания и смерть. И мне этого не изменить!»

«Тетенька…»

«Не изменить, слышишь! И не проси о пощаде, я не из тех, кто бросается на амбразуру. Я ПРОСТО ХОЧУ ЖИТЬ!»

Шум становится невозможным, Виктория слышит угрозы в свой адрес, гигант потирает ручищи, что для него свернуть шею посвящаемой! Вот так уйти ни за что. Уйти от перспектив, которые ей обещают, от любимой женщины? В конце концов, она также НЕДАВНО НАЧАЛА ЖИТЬ!

Несмотря на оцепенение, Виктория все-таки заносит нож над крохотным существом. И тут… малыш посмотрел ей прямо в глаза!

Виктория едва не лишилась чувств. Она поняла одно: скорее со всем кончать! Чуть-чуть, и она не выдержит невыносимой пытки.

— Решай сразу! — говорят глаза гиганта.

— Давай! Давай! — не прекращая, ревет толпа.

Юрьева как будто оказывается рядом, она помогает ей опустить нож в беззащитное тельце.

Последний крик и все…

Нет, не все! Малыш снова открывает глаза, хохочет, дразниться: «Не убила, не убила…» И тогда она ударяет снова! Но он не умирает, продолжает дерзко взирать на нее. Виктория в ярости кромсает тельце, превращая его в одно кровавое месиво. Ее останавливает только зычный голос жрицы:

— Ты прошла посвящение!

Виктория лишается чувств…

Этот кошмар действительно случился? Или… Нет не «или»! Не надо прятаться за обман, убеждать себя, что здесь галлюцинации, дурной сон, нелепые видения из-за последствий стресса. ОНА ДЕЙСТВИТЕЛЬНО УБИЛА РЕБЕНКА.

«Нет!!! Это не я, это кто-то другой под моей личиной!»

Однако пытка воспоминаний словно закружила ее в вихре зловещего танца. Музыка, ее любимый тяжелый рок, на сей раз так больно бил по барабанным перепонкам, что Виктория едва не оглохла. Постепенно музыка переходила в… крик. Предсмертный крик малыша. Даже мертвый он открыл глаза, прошептал: «Убийца!» и плюнул ей в лицо кровавой слюной.

ПЕРЕСТАНЬ ТЕРЗАТЬ МЕНЯ, СВОЛОЧЬ! Я СПАСАЛА СОБСТВЕННУЮ ЖИЗНЬ!

«Убийца!» — вновь прозвучало в ее ушах.

Виктория задергалась, замотала головой, а малыш потянул к ней ручонки и… начал хлестать ее по лицу, приговаривая:

— Вот тебе! Вот тебе, проклятая убийца!

Виктория пыталась загородиться, но пощечины становились сильней:

— Вот тебе!

Голос малыша превращался в голос Юрьевой.

— Успокоилась?

— Да, — обреченно проговорила Виктория.

— Ты должна радоваться, ты прошла испытание и теперь — наша сестра.

— Сестра?..

— Все мы тут братья и сестры ночи. Ночь — стихия прекрасного и возвышенного. Страсти, которые день от нас скрывает, выходят наружу. Именно ночью проявляется истинное лицо человека. Помнишь, как ты мне сама это говорила?

— Но я и подумать не могла, что придется УБИТЬ. И кого! Крохотного, беззащитного ребенка.

— А твои идеалы? Когда обожаешь демонов, вампиров, надо и поступать как они. Демону безразлично с кем расправиться: с ребенком, старухой, или молодой девушкой.

— Одно дело теория…

— Нет, девочка, слово иногда пострашнее дела, поскольку может зажечь и повести за собой многих! Раньше ты просто желала совершить поступок, который наши бедные обыватели называют злом. Может даже мысленно совершала его. Теперь ты наконец поняла, что значит в реальности шагнуть за грань, запрещенную законом и моралью. Ты приняла грех, а он принял тебя.

— А что дальше?!

— Перед тобой целая жизнь. Сейчас в ней все будет по-другому, от прежнего останутся лишь незначительные фрагменты.