Двойники. Раскол мира

Вновь поменялась природа: нещадно запалило солнце, иссушая нескончаемое море травы, растительность — редкая растительность явно не наша, не русская; скорее — это австралийские саванны с традиционными эвкалиптами и бутылочными деревьями. Олег, не касаясь земли, летел по банановым, манговым, табачным плантациям, совершенно не понимая, для чего его забросил сюда параллельный мир? Быть может и он ошибся?

Но вот он оказался на ферме, где носилась необъезженная кобылица, а человек в ковбойской шляпе что-то кричал. И вдруг он перестал кричать, посмотрел в сторону Олега и двинулся к нему. Привыкший к путешествиям невидимкой, Олег немного растерялся. Хозяин фермы ВИДИТ ЕГО? Так и есть! Он сказал Окулову на чистейшем русском:

— Зачем вы пришли?

Некоторое время Олег с изумлением смотрел на молодого еще, крепко сбитого, темно-русого собеседника со следами солнца и ветра на лице. Он догадался, кто перед ним.

— Вы Александр Павлов?

— Да.

— Я прочитал в Интернете вашу повесть о двойниках.

— Очень хорошо, — в словах писателя однако не ощущалось энтузиазма. — Помогла моя информация?

— И не только мне. Вы приподняли завесу одной из самых крупных тайн. Но как вы оказались здесь? Я так понял это Австралия?

— Австралия. Я специально выбрал самый удаленный континент, мало того, довольно тихую его часть. Здесь изумительная природа, даже сейчас, в период начавшейся засухи. Только слишком жарко, для русского человека — настоящая проблема.

— ПОЧЕМУ ВЫ ЗДЕСЬ? — повторил Олег.

Александр глядел куда-то вдаль и молчал. Олег, которого мучила затянувшаяся пауза, не выдержал:

— Вы были первым. Так почему ушли с поля битвы? Вы прячетесь? Вас ищут?..

— Уже нет. Думаю, я потерял интерес и для друзей и для врагов.

— Почему?! — чуть не застонал Олег.

— Это сложно объяснить.

— Нет, НУЖНО ОБЪЯСНИТЬ. Вы отказались от зеленой Долины, вернулись в наш несовершенный мир. Я помню что вы говорили Ангелу, помню слово в слово: «Ты говорил о моей борьбе… Но ведь она не только моя. А в зеленой Долине мне уже стремиться не к чему». Так что же стряслось? Может, и вас, как Юрьеву, поменяли на двойника?

— К счастью, я — настоящий, — усмехнулся писатель, — и остался таковым только лишь потому, что вовремя ушел.

— Ушли? Совсем?

— Да. Переехал на эту ферму и теперь моя главная проблема — уничтожающие добрую часть урожая птицы.

— Не верю. Вы были первопроходцем.

— Был, пока не осознал бесперспективность борьбы. Я пытался донести людям правду, а они в ответ бездумно пожимали плечами. Они веселились или погружались в каждодневную рутину, совершенно безразличные к главной беде. Чего я в итоге добился?.. Да вы и сами прекрасно знаете, раз прочитали мое послание. Кстати, когда вы его прочитали?

— Несколько дней назад.

— Ну вот, опять! К появлению этого материала в Интернете я не имею отношения. Понятно, дело рук моих старых друзей. Но вернемся к главному. Когда я понял, что объяснять бесполезно, то стал терять интерес к своей борьбе с создателями копий. Вспомнил и о предначертании истории, которая описана в Апокалипсисе. Человечество так и не сможет снять с глаз пелену заблуждений, ничего оно не поймет, как не объясняй. Разве сами не видите? Всех ослепила жадность. Пороки возведены в культ, на их основе восходят новые лже-боги. Белый мир, как стая попугаев, повторяет зловещие принципы кровавой мясорубки, именуемой сумасшедшими историкам Великой Французской Революцией (имеется в виду свобода, равенство, братство — прим. авт.), в результате он скоро перестанет быть Белым и Христианским. И даже в период страшнейшего кризиса, когда вроде бы должно быть ясно, что прежний путь исчерпан, и надо возвращаться к Божественным Заповедям, политики, ученые, финансисты пытаются пробить лбом те же непробиваемые ворота. Вне зависимости от экспериментов доктора Савельева и ему подобных, люди уже превратились в бездушных копий. Что я могу сделать? Только наблюдать, как нарастающий ком проблем поднимает под себя все. А наблюдать не хочется, горестно, обидно, невыносимо тяжело. Лучше отстраниться от всего, доживать здесь, на далекой, небольшой ферме в полном неведении… Конечно, если бы сейчас я мог выбирать между зеленой Долиной и нашим миром!.. Вы огорчены, разочарованы. Но… каждый волен жить, как посчитает нужным.

— Да, — вздохнул Олег, — Господь предоставляет нам свободу воли. Кстати, ваш друг Толя Алексеев погиб, сражаясь с теми же самыми создателями копий.

— Очень жаль Толю, — грустно произнес Александр.

И больше ничего! Даже не поинтересовался обстоятельствами гибели друга. Новая волна разочарования с головой накрыла Олега. Его кумир уже не качался на пьедестале, не падал с него, а стремительно летел и осколки разбитой статуи уносил горячий ветер далекого континента!

— Мне действительно пора, — сказал гость Павлова. — Но вам все равно спасибо.

— За что?

— Так или иначе, но вы были первопроходцем. После вас появились те, кто никогда не бросят борьбу с создателями копий.

Подул ветер, подняв толстый слой пыли, в ней исчезли, растворились бывший герой Павлов, его небольшая ферма, и далекая, спокойная Австралия.