Двойное проникновение (double penetration). или Записки юного негодяя

Хомяков произвел на меня отталкивающее впечатление. Он называл себя синкретической фигурой в русской политике и требовал к себе религиозного поклонения. Эгоистичный параноик с визгливым голосом и бабьим лицом. Более отталкивающего персонажа сложно представить. В стране у Хомякова была репутация чудовищного человека, изобретшего термин «суверенная демократия» и препарат «Ништяк», после приема которого ничего уже не страшно: устраняет причину, лечит, но не помогает, – его непрерывно рекламировали по телевизору, но никто не покупал. Фирма Хомякова помимо манипуляций с выборами и черного пиара занималась разработкой для спецслужб новых видов пыток заключенных; пытки назывались трудоемкими допросами. И с этим человеком я должен был создавать искусственный интеллект.

Хомяков принял меня в своем кабинете на Большой Лубянке, в сером каменном доме рядом со Сретенским монастырем. Маг очень любил земноводных: в кабинете у него стояло два огромных аквариума, в одном он держал змей, а в другом – лягушек. Все время повторял, что это лузеры эволюции, упустившие шанс стать во главе пищевой цепочки. «Жрут друг друга, даже не догадываясь, что родственники, – хохотал он, скармливая лягушек змеям, – а все потому, что случайный метеорит упал на Землю. Случай решил все, поменяв ход эволюции, а не Господь Бог. А то мы бы сейчас, зеленокожие, откладывали яйца или икру».

Хомяков поручил мне создать алгоритм мышления, который я для себя условно назвал «метод перебора». Суть – локализовать рост дерева ответов в сторону основного приоритета поставленной задачи. Как ни странно, у меня получилось. Другая проблема, которую нам предстояло решить, – выяснить, как зафиксировать разумность, при условии, что у искусственного интеллекта может и не быть личности. Наши предшественники почему-то считали личность первым признаком разумности. Явное заблуждение. Как шутил Хомяков по этому поводу: «Разум может существовать и в сортире, нужно только его разговорить», – но изощренный политпомоечный цинизм имел мало общего с логическими проблемами, которые мы решали: требовалось выработать ясный язык коммуникации и определить, что же такое разум и в чем его измерять.

Разумом принято считать способность логически и творчески мыслить, способность из первичной информации создавать так называемую вторичную, обобщать результаты размышлений, делать выводы. В человеке эту функцию выполняет вторая сигнальная системная, в нашем «големе» – так в шутку между собой мы называли свой протообразец – ее выполняла созданная мной программа «Червь-666» на основе написанного ранее алгоритма мышления. В качестве первой сигнальной системы мы использовали игровой движок Prism 5D, разработанный для нас чешской компанией Software, а графический интерфейс – от Windows.

Наша концепция такова. Неважно, насколько мощна операционная система устройства, куда инсталлируется программа; важно, насколько оптимально система использует свои ресурсы. Эксперимент с Deep Blue наглядно доказал, что можно обыграть человека в шахматы, но вычислительная мощь и терабайты операционной памяти не делают машину разумней обыкновенного арифмометра. А глупости типа теста Тьюринга или размышлизмов Азимова и Лема вообще не могли нам помочь, так как не позволяли установить критерии разумности.

Хомяков предложил считать разумностью умение системы выжить и приспособиться к условиям существования. Правда, когда мы начали ставить эксперимент, я невольно вспомнил Варраву и его теорию колонизации планеты кремниевой формой жизни, но тогда отмел ее как чересчур абсурдную. Мы разместили «голема» в обыкновенном компьютере, подключенном к локальной сети фирмы Хомякова и Интернету. «Голем» сбежал от нас через неделю: программа деинсталлировалась и исчезла. Это был первый признак того, что она разумна: она сама выбрала свободу.