Двойной без сахара

— Да, ты здесь, — заполнила я слишком длинную паузу.

Шон продолжал молчать, но я не стала ничего добавлять, потому что он прижимал мою руку еще сильнее, чем прежде, и его сердце стучалось мне в ладонь.

— Я думал, что это будет легче, — он сильнее вжался в мой лоб. — Но я не могу сказать тебе это сегодня. Мне нужна еще одна ночь на диване в чужом доме.

— Шон… Хочешь чаю?

В этот раз он даже хохотнул.

— Если только его хочешь ты, — Теперь его руки убирали с моего лица мокрые пряди. — Я хочу твоего поцелуя. Но только если ты хочешь мне его дать…

Я поднялась еще выше и коснулась его губ, чтобы Шон, не дай Бог, не сказал этих слов… Я не готова была их услышать. Он застал меня врасплох, пьяную от любовного мюзикла, вот я и разревелась. Я не купила еще билет в Сан-Франциско, но обязательно куплю. Он сумасшедший, но не настолько, чтобы искать меня за океаном, даже если Лиззи даст ему свой адрес. А в Лондон ему за поцелуями летать не привыкать.

Шон нагнулся ко мне, чтобы я опустилась на пятки. Однако недолго ж я устояла на полу.

— Прости! — ахнул Шон.

Я задела головой светильник в прихожей, а локтем открытую дверь. Черт бы побрал малогабаритки! Шон шагнул в спальню и замер, наткнувшись на сушилку. Ее нельзя было обойти.

— Ты обещал спать на диване.

— Да с тобой хоть на полу!

В гостиную мы вошли без потерь. Хорошо, что я прибралась после ночи. Не придется объяснять, что я делала на диване… Очень мягком — но на нем я пролежала не больше секунды. Шон вернул меня в вертикальное положение.

— Я наконец-то увидел тебя в платье и тут же снимаю его с тебя…

— Хочешь чаю? — спросила я, когда его руки застряли на молнии.

— Хочу, только через пять минут. На дольше меня после этой недели все равно не хватит, — и со смешком добавил: — Заранее предупреждаю, чтобы ты ни на что не рассчитывала. А потом я на всю ночь в твоем распоряжении.

Молния взвизгнула, и платье упало на спинку стула. Я следила за пальцами Шона и не могла поверить, что кто-то способен так быстро расстегнуть столько пуговиц!

— Что же ты со мной делаешь, девчонка!

Я не искала свободы от его губ. Наши головы попали ровно между диванными подушками, и вылезти мы могли лишь сев, а это точно не входило в планы Шона на ближайшие пять минут, да и я сама не желала вылезать из-под живого теплого одеяла. Ноги наконец-то согрелись, и я не сдержала протестующий стон, когда его грудь исчезла с моей.

— Прости, я себя не контролирую. Дай надеть, пока мозги не отключились совсем.

Я заскользила руками по его плечам вниз, но пальцы прилипли к кельтскому кресту. Я растянула кожу, будто могла нащупать буквы в имени Кары. Ты, дура, не знаешь меня. Если я решу его себе оставить, хрен ты его получишь даже раз в полгода. Если решу оставить… Двести миллилитров снесли крышу… Что они намешали в коктейль? А…

Шон поймал мои губы, и я стиснула зубы на его языке, предупреждая не произносить при мне имени этой дуры. Никогда, иджит, слышишь? Радуйся, что у художниц короткие ногти, иначе я б воспользовалась моментом оставить на тебе след львицы, чтобы стыдно было скинуть рубашку перед другой. Я знаю, в какую сторону тянуть повод, чтобы конь повернул, куда следует, как припасть к гриве, когда он встанет в свечу и как откинуться назад, когда станет козлить…

— Лана?

Руки безвольно упали с его плеч, и голова рухнула на место скинутой подушки. Пятерня Шона скользнула по груди, ловя мое убегающее сердце.

— Только не говори…

А я и не могла говорить. Любой звук сейчас осыплется с губ песком. Шон осторожно провел по ним языком и выдохнул: — Чай завариваю я, — и поднял с пола плед. — У меня тоже есть шоколадка.

Я укрылась почти с головой, чтобы не видеть его довольного лица. Мне не нужен чай… И тем более шоколад… Мне нужно перестать злиться на его и моих баб. Иначе мы не вылезем из постели.

Глава 45 "Ноль по Гринвичу"

— Calm down please! I’m always walking on eggs In your house! (Пожалуйста, успокойся! Я и так всегда хожу по лезвию ножа в твоем доме!)

Я замерла в коридоре. Шон стоял у плиты ко мне спиной, прижав телефон плечом к уху. Обе руки были заняты приготовлением скремблер. Бедный! Кто на сей раз? Мона или Йона? Небось, всю ночь не спали! Он для них на всю жизнь так и останется младшим братом. Впрочем, Шон приложил немало усилий, чтобы доказать сестрам, что не повзрослел. Вчера уж точно предъявил этому прекрасное доказательство. Может, вырвать телефон и закричать: мальчик под присмотром. Не волнуйтесь!

Я почти ступила босой ногой в гостиную, когда Шон потерял контроль, швырнул в раковину спатулу, убрал сковородку с горячей комфорки, перехватил телефон в руку и зарычал:

— Прекрати, Кара! Я не дурак и не собираюсь рушить то, что мы с тобой с таким трудом строили десять лет. Все будет хорошо. Она все поймет. Пожалуйста, не накручивай ни меня, ни себя.