Двойной бренди, я сегодня гуляю (СИ)

— Так-то оно так, Джеф, но, если возникнет конфликт, Носорог попытается отравить ему жизнь всеми доступными средствами, — удручённо заявил Коннолли. — Я знаю, о чём говорю. Обидеть барнардца — это не на кафедре интриговать. Это не останется внутренним делом экспедиции. Мы все окажемся по уши в дерьме, и не отмоешься.

12. КАСПАР ГАУЗЕР

Марс, экспедиция D-12. 10 ноября 2309 г. по земному календарю (11 сентября 189 года по марсианскому).

— Какие-то проблемы? — недовольно спросил Мэлори, чувствуя, что дело неладно. Коннолли поставил поднос с ужином на стол и уселся, по видимости игнорируя вопрос.

— Вы оглохли? — Мэлори требовательно навис над ним. — Я к вам обращаюсь, между прочим.

— Да так... — неохотно ответил Коннолли, стараясь не глядеть ему в глаза. — Амаи не отрегулировал кислородный аппарат, а на раскопках не обратил на это внимания. Сколько он провёл на пониженном доступе, никто не знает. Теперь Джеф с Эльзой вынимают его из скафандра.

— Минус двадцать баллов, — определил Мэлори. — Не будь он стажёром, я бы вкатил ему сорок. Где этот умник?

— Вон, — кивнул Коннолли. Дверь столовой распахнулась, и внутрь ввалился Флендерс. Он почти нёс на себе обмякшего Амаи Ори, совершенно невменяемого после кислородной ингаляции, которую ему сделала Эльза Рэй. Усадив стажёра за стол, он с облегчением перевёл дух.

— Нам бы кофе, — сказал он, обращаясь к Рите Кертис в кухонном отделении. — Сможете организовать?

— Горчицы вам в задницу, а не кофе, — сказал подошедший Мэлори. — Чтобы не забывали проверять скафандр. Я что, заново должен учить вас технике безопасности?

Ори уставил мутные глаза на начальника экспедиции.

— Безопасности?! — прохрипел он. И вдруг визгливо рассмеялся ему в лицо.

— Вы мне это прекратите... — начал Мэлори. Ори пошатнулся и с грохотом опрокинулся на пол вместе со скамьёй.

— Безопасности! — он попытался встать, запнулся о скамью и снова растянулся на полу. — Только об инструкции и думаете! О радиации вы не думаете! А нас, может, уже облучило насмерть!

Он сорвался на крик. Археологи за столами перестали есть, беспокойно наблюдая за ним. Лика наклонилась к Лагранжу.

— Что с ним?

— Паническая атака. Этот феномен описан в старой медицинской литературе. Видимо, барнардцы не пользуются антипанической сывороткой.

— Немедленно сядьте на место, — заявил Мэлори, надвигаясь на стажёра. — За истерику ещё тридцать штрафных. Здесь вам не дурдом.

— Ха, испугали!

Ори стоял на ногах и пошатывался. Его лицо было серо-зелёного цвета. Он ухватился рукой за край стола.

— Испугали штрафными! Откуда вы знаете, что мы через неделю не сдохнем?

— Замолчите вы или нет? — выкрикнул Мэлори и шагнул ближе. Не стоило ему этого делать, пронеслось у него в голове в последний момент, когда пластиковая коробка с сырным салатом ударила ему в грудь.

Отскочившая крышка завертелась на полу. Ленточки мокрого сыра сползали по его наглухо застёгнутому чёрному кардигану. Вокруг стояла мёртвая тишина. Оцепеневший Мэлори почувствовал, как в мозгу его пухнет слепая, липкая, горячая туча. Он до крови прокусил губу. Затем медленно повернулся, озираясь.

Первое, на что он натолкнулся — пустой, синтетический взгляд Эрики Йонсдоттир. Чёрные, матовые глаза, вроде обломков бакелита, которые попадаются в слоях эпохи НТР. Она вскочила на ноги и теперь стояла, застыв столбом. Все молчали. Кроме Ори — он сидел на полу и взвизгивал, закрыв лицо руками. Плечи его конвульсивно вздрагивали. Показалось Мэлори, или хихикал не только Ори? Гарри вас Поттер в душу мать, неужели он не сумеет угомонить съехавшего с катушек стажёра?

— Ведёте себя, как ребёнок, — Мэлори схватил барнардца за плечо. — Поднимайтесь!

В этот же миг он получил такой пинок в щиколотку подкованным ботинком, что в глазах у него всё затмилось от боли. Мэлори отскочил в сторону. Убью, сволочь... чего они все таращатся? Тоже мне, интерактивное шоу...

Быстрее всех опомнился Коннолли. Он подскочил к барнардцу, сгрёб его под мышки и попытался поднять. Ори продолжал визжать, обвисая у него на руках; его миниатюрное тело оказалось неожиданно тяжёлым, он поджимал ноги, не желая становиться на пол.

— Вставай, идиот, — пропыхтел Коннолли. Вокруг них скакала Айена со стаканом воды в руке. У неё были смутные представления о том, что, когда человеку плохо, ему требуется дать воды, и она пыталась осуществить это намерение. — Да ну вас с вашей водой!

Отмахиваясь от бестолковой Айены, он на мгновение ослабил хватку, и Ори тут же извернулся и по-девчачьи, пятернёй с растопыренными ногтями смазал его по лицу. Щёку обожгли царапины. Разрываясь между желанием как следует приложить силу и страхом покалечить хрупкого барнардца, Коннолли заломил ему руки за спину. Визг не смолкал, штопором ввинчиваясь в уши и буравя мозг. Что дальше? Что вообще делают, когда паника?