Двойной горизонт

Одновременно с телефонной станцией, а точнее на неделю раньше, встала под промышленную нагрузку очередная гидроэлектростанция, и восемь центральных улиц Москвы, Кремль и пять зданий сословных собраний осветились ярким электрическим светом. И были это не угольные нити накаливания, а почти нормальные вольфрамовые нити в стеклянных баллонах с парами йода, что резко увеличивало время работы ламп. Ещё вышел на проектный темп работы электротехнический завод, производивший кроме ламп, выключатели, розетки и вообще всё околоэлектрическое хозяйство. А было ещё оптико-механическое производство, радиоламповый завод и десятки других фабрик.

А в день, когда удалось провести сеанс радиосвязи между двумя воздухолётами, Горыня и Кропоткин напились в кабинете последнего и до утра распевали странные и незнакомые песни, от которых то распрямлялись плечи, то хотелось плакать, словно провожая в могилу дорогого человека.

К весне следующего года морское конструкторское бюро выдало вполне рабочий проект малого крейсера в две с половиной тысячи тонн водоизмещения, с парой полуавтоматических пушек калибром в сто пятьдесят миллиметров и пятью семидесятипятимиллиметровками, с крейсерской скоростью в тридцать узлов и максимальным ходом в сорок пять, что в перспективе позволяло ему рвать любой корабль, включая броненосцы и линкоры, так как попасть в относительно малоразмерную и скоростную цель из тех пушек, что стояли на вооружении мировых флотов, можно было лишь случайно. А вот ответный огонь бронебойно-фугасными снарядами, снаряжёнными октогеном, обещал быть весьма впечатляющим.

Такие же конструкторские бюро создавались по всем направлениям, по мере появления инженеров с высшим образованием, прошедших конкурсный отбор и проверки Тайной Канцелярии.

Самым сложным было наладить работу конструкторов по железнодорожной теме, так как в этом ни Горыня, ни Кропоткин совершенно не разбирались. Но с помощью какой-то матери, смекалки и волшебных пинков дело всё же сдвинулось.

Неожиданный и тем не менее болезненный прогар случился в деле строительства дорог, которые всё время норовили превратиться в непроезжее болото и вообще вели себя отвратительно. А дороги были необходимы, поскольку всё, что нужно, по воздуху не перевезти. А ещё были сложности с развитием металлургического производства и десятком других направлений. Как ни старались два князя объять необъятное, получалось весьма средне. Но им удалось сделать главное. Обеспечить возможность мирного труда и роста для страны, на территорию которой постоянно и с плотоядным интересом облизывались соседние государства, включая совсем уж крошечные, что надеялись под шумок урвать свой кусочек.

Европа, вложившая огромное количество сил и средств в развитие дирижаблей, тем не менее не получила решающего преимущества, так как к этому моменту уже летали «воздушные пираньи» – истребители, легко рвавшие неповоротливых левиафанов огнём автоматических пушек. Теперь европейские монархи делали ставку на бронированную технику, испытывая и опробуя в локальных конфликтах десятки разных моделей бронированных машин, все возможные варианты вооружений и двигательных установок, включая совсем экзотические, вроде германского паровика на магическом нагреве.

Тем временем в мире дела шли с переменным успехом. Союз Племён постепенно отжал британские войска к береговой линии, и, несмотря на прибытие на фронт двух десятков дирижаблей, вопрос исхода противостояния не стоял совершенно. На этом фоне неудачи объединённого военного корпуса в Индии практически потерялись, тем более что часть княжеств соглашались с европейским протекторатом, часть воевала, а часть терпеливо ждала в сторонке, чтобы поживиться на развалинах.

В Африке Чака Зулу, не доживший до семидесятилетия, благодаря жаркой любви многочисленных потомков, порадовал поклонников его полководческого таланта поджаристой корочкой, а созданная им империя развалилась на два десятка осколков и предалась любимому развлечению африканцев – всеобщей резне.

И только на южноамериканском континенте, который в этой реальности назывался Южная Атлантида, было относительно тихо. Потеряв практически в одночасье крупнейшую армию материка и всех правителей, элиты пока находились в раздумье. Начать друг друга резать или всё же попытаться с кем-нибудь договориться.

И вот то, что никому не было особого дела до России, создавало прекрасные возможности для промышленного и социального рывка. Сократить военные расходы, направив деньги на долговременные проекты, и сберечь самый главный ресурс страны – людей.

И именно потому, что опасность нападения была довольно низкой, на черноморском побережье собирали и настраивали производство, а точнее, выстраивали инфраструктуру вокруг артефакта, отжатого Горыней у богов-пришельцев.