Двойной (киндер)сюрприз для босса

Автомобили босса и его женушки на месте. Чета Зарецких видимо тоже отсыпается на выходных. Так, Машка, хватит. Отстань уже от соседей сверху. Правильно Матюша говорит. Я уже в натуральную сталкершу превратилась с этим слежением за заветным джипом босса.

Варю кашу. Ужасно тянет каждые пять секунд выглянуть в окно с проверкой. Но держусь.

В итоге шлю все к чертям и выглядываю. Зарецкие выходят из дома. Все втроем. Сабиночка в белоснежных кроссовках, джинсах с завышенной талией, и укороченным топом. Сверху брендовый бомбер и сумочка, с принтом модного дома. На голове бейсболка, из-под которой волнами стекают густые блондинистые пряди. На глазах широкие очки. Зарецкий в спортивном костюме. На его руках ребенок – очаровательная темноволосая кудрявая девочка. Ангелочек в розовых девчачьих джинсах, зефирных кроссовках и воздушной курточке. Она либо младше моих деток, либо одного с ними возраста. Зарецкий несет ее, прижимая к себе будто драгоценность.

И хотя конкретно к ребенку я не имею никаких претензий, но у меня неприятное чувство ревности, ведь других двоих детей он еще ни разу на руки не брал…

Сразу видно, что он – заботливый, любящий отец. Да и девочка обнимает его могучую шею, смеется и что-то рассказывает ему. Он улыбается. Смотрит на нее, точно на маленькое чудо.

Троица садится в джип Зарецкого. Он нежно пристегивает дочь в автокресло. Сабиночка ныряет вперед, и семейство Зарецких отчаливает куда-то.

Мне должно быть абсолютно пофиг. Но почему-то тоскливо, и как-то паршиво на душе. Почему?

Глава 19

– Матюш, давай, вставай из-за компьютера! – тормошу я братца.

– Машк, отстань! У меня бой в данджене, чо надо-то?

Глаза братца остекленелые, красные, с лопнувшими сосудиками. Не удивительно, ведь если пялиться в монитор двадцать четыре на семь, глаз вообще может не остаться. Волосы отросшие, засаленные. Майка грязная. Блин, вроде и стираю каждый день все наши вещи, но он умудряется запачкаться. Близнецы и то чистоплотнее взрослого восемнадцатилетнего «дядюшки».

– Вставай, говорю!!! Иди в душ, а потом гулять пойдем все вместе!

– Маш, сама погуляй, коли охота! Мне некогда.

– Мне тяжело с детьми! – возмущаюсь я. – С коляской этой трудно. Мне твоя помощь нужна.

– Слушай, задолбала со своими детьми! Я им что, нянька? Сама их родила, а теперь на меня вешаешь!

В изумлении смотрю на брата. Не приятно. Очень неприятно. Живи он отдельно от меня, и не за мой счет, я бы никогда не просила его о помощи, но… я его обслуживаю, обстирываю, обглаживаю, готовлю, притаскиваю тяжеленые сумки продуктов с супермаркета, кормлю, пою, даю карманные деньги, оплачиваю коммуналку и ипотеку…

– Матвей, а ты не охренел ли так говорить?! Ничего что я твой интернет оплачиваю?!

– Вот только не надо мне тут угрожать. – снимает наушники Матюша. – Заработала лишний рубль, и теперь думаешь братом помыкать?

– Да пошел ты! – разворачиваюсь, отхожу от хама.

Ну и козел! Ничего, поживет в следующем месяце без интернета, посмотрим, как запоет.

– Мамотька, гулять, пойдем? – Виолетта и Дима уже готовые, в джинсиках, свитерочках и дутых безрукавочках. Мои сладкие бутузики.

– Идемте! Сейчас только губы накрашу.

– Мамотька, а затем тебе класить губы? – вылупляются на меня две пары одинаковых черных глазок.

– Чтобы красивой быть, – краснею я.

Да уж, с каких-то это пор меня волнует, как я выгляжу даже на обычной прогулке? С тех самым, как в моем доме поселился большой босс.

Его Сабиночка расфуфыренная вся всегда ходит, а я чем хуже?

– Мамотька, ты самая класивая! Самая лутьсая!

Бросаю помаду, бегу обнять свои сокровища. Ведь их слова – самые искренние и бесценные для меня.

Замечаю, как выходит сгорбившийся от долгого сидения за компом Матвей.

– Прости. – буркает он, глядя на меня исподлобья. – Я щас в душ сгоняю и пойдем.

– Отлично! – принимаюсь я за тушь для ресниц, давай, мы тебя ждем.

Уф, значит не все потеряно с Матюшей. Просто он – как мелкий, дурной ребенок, рано лишившийся родителей. Поэтому ищет утешения в играх. Хорошо, хоть не пьет горькую. Хотя игры – такая же зависимость. Дурная привычка, как алкоголь и сигареты.

* * *

– А волосы, что не помыл? – гляжу на сальные пряди братца.

– А что они, грязные? – недоумевает Матвей, натягивая шапку.

– Нет, блин, чистые, конечно! – ворчу я, – Всего лишь неделю шампуня не видели.

– Ладно, Машка, не ворчи. – проверяет оставшийся в телефоне заряд. Неужели и на улице играть будет? – И так сойдет. Под шапкой не видно.

Дети усаживаются в коляску. Я вывожу ее из прихожей. Закрываю дверь.

В лифте Матюша даже не думает помочь мне.

– Телефон убери! – рычу я.

Только после взбучки до братца доходит, что он должен взять управление коляской на себя.

Выходим на улицу. Солнечно и ветрено. Дети играют полчаса на площадке. Матюша режется в игру в смартфоне на скамейке. Я же присматриваю за близнецами, чтобы они не упали на каруселях и турниках. Поглядываю на парковочное место джипа. Оно пустует. Явно ведь, что чета Зарецких умотала куда-то в более крутое место, чем площадка у дома.

– Матюш, давай в парк дойдем! – подхожу к брату.