Двойной портрет

И вот настоящим дождливым, как Ниобея, летом некто выяснил для себя, что пропажа детки Кати дело личное и настоятельное, оно болит и требует действий, вплоть до самых нелепых, надобен один позитивный результат, чтобы утолить пожирающую печаль.

Вот так-то дамы и господа! Жили мы себе почти без печали, Катя как-то незаметно существовала на периферии сознания, такая старая подружка, приятельница, забавная, иногда надоедная, страшно конкурентная, привычная и не настоятельная для своей, пардон, моей личной и творческой жизни. А вот, поди ж ты!

Когда выяснилось, что это я сам лично, пускай невольно толкнул детку Катю по скользкой дорожке, оказавшейся смертельно опасной — мне просто не стало покою! Рациональные резоны пошли побоку, это как будто у меня дочка Алечка заболела, всё иное при том пошло прахом, ничто не веселит и остальное не важно! И вовсе, если какие-нибудь безмозглые дамочки подумают, что имеет место слюнявая романтика, то глубоко и сильно им придется разочароваться! Как создание женского пола детка Катя мне сто лет не нужна и тысячу не понадобится, она не высекает из меня ни одной подобной искры, даже напротив как-то!

Но вот что есть, то оказалось, имеется! Что-то вроде пропавшей собаки, пардон, или сбежавшего из дома идиота братишки — вот такое ощущение упало на меня, грешного. И бегаю по окрестностям, и кричу: Катя, Катя, Катя! Где ты, глупое создание, вернись, отзовись! Это, разумеется, всплески эмоций, но важно, как мотивация, поэтому упоминается в отчете, что не за деньги, не за страх, а за что-то иное.

Конкретно, исходя из вышеизложенного, в агентстве «Аргус» были произведены следующие действия, поимевшие невнятный, но конкретный результат. Итак. Убедившись, что иные пути к розыску исчезнувшей Кати оказались плотно закрыты медной крышкой и заперты на замок секретности, «Аргус» устремил тысячеглазый взор на единственно доступную тропку. Там кое-что оказалось, даже достойное внимания.

Как упоминалось ранее, детка Катя выронила клубок на пятачке, где чёртова девка Тамара хамским образом делила наследство бабушки Полины. Катя, как выяснилось, ни сном ни духом о том не догадывалась, ее не очень-то баловали информацией, зато «Аргусу» знание досталось в тёпленьком виде, следовательно, стоило продолжить с того же места.

Напоминаю, если внимание отчасти рассеялось, что мадам Добросеева лихо сдёрнула со стены старую ценную побрякушку и пустила в расход, чтобы оплатить учебу любимого пасынка Пети. После чего ближайшие родные Тамары, они же сонаследники Полины, очень расстроились и затеяли противу мадам гражданский процесс об утрате общего достояния.

И пока не вылезли на свет криминальные связи мадам и кровавые их последствия, милейшая адвокатесса Любовь Борисовна жила в спокойной уверенности, что своенравная подопечная скрылась с глаз обобранной родни ввиду своих финансовых бесчинств. К тому же поверенная в делах Любочка Борисовна имела скромную идейку, что вещица оказалась более ценной, чем Тамара полагала, и лишние деньги ударили всем в голову со страшной силой. При последнем собеседовании милейшая присяжная поверенная позволила себе изложить данную мысль в подробностях.

Перед тем бабуля Люба отмела с порога соображения, что пропажа Тамары, труп на лестнице, поиск непонятного лица в криминальных сферах и исчезновение Кати имеют под собой общие основания. Ей продолжало казаться, что мухи, то бишь продажа наследства и бегство Тамары, существуют отдельно, а котлеты, то есть крутой криминал с мокрухой и организованной преступностью — ну просто в совершенной отдельности. События, мол, нечаянно совпали по времени, что иногда и даже часто бывает. Что касается нашей детки Катеньки, то вероятнее всего, что она вышла прогуляться по свежему воздуху с подвернувшимся приятным кавалером и забыла обо всём на свете.

Нашей опытной старой даме, конечно, кодекс в руки, но «Аргус» не обязывался принимать ничьи версии в качестве священных писаний. В связи с последним соображением «Аргус» задействовал свои мыслительные и прочие мощности в обратном направлении. У руководства сложилась примитивная, но рациональная схема, в которую худо-бедно укладывалось прихотливое течение разнородных криминальных событий. Представлено было следующее.

Девица Зорина-Рощинская в ранней юности позволяла себе вращаться в компаниях, где к уголовному кодексу относились творчески. Это раз. Когда, через много лет ей, в качестве мадам Добросеевой, пришло на ум поиграть в сомнительные игры с продажей семейной собственности, она вспомнила о давних связях. Это два. К тому времени вовсе не исключалось, что кто-то из давних знакомцев мадам Добросеевой мог повзрослеть и заматереть именно в тех самых играх, причём легально, с позволения изменившихся законов. (У нас даже государственный строй поменялся, а отношение к частной трудовой и коммерческой деятельности стало иным до полной противоположности.)

Ко всему прочему, мадам Добросеева вращалась в кругах, где предметами искусства активно и легально торгуют. Это три.