Двойные игры адвоката

Конечно, Катерина не играла перед адвокатом спектакль. Это Дубровская принимала без колебаний. Но искренности рассказчика порой оказывается недостаточно, чтобы убедить слушателя в своей правоте. В жизни никто не застрахован от ошибки. Так и Катя Серебровская могла вполне добросовестно заблуждаться, приняв небритого мужика в авто за своего обидчика. Дубровская помнила, как совсем недавно ее просьба вспомнить что-нибудь особенное о ночном разбойнике вызывала у Кати затруднение. Именно поэтому она отказывалась верить в правдоподобность рассказа и с въедливостью защитника задавала бледной испуганной женщине множество вопросов.

– Ну хорошо, – неохотно признала адвокат. – Предположим, вы его узнали. Предположим… Но как так получилось, что он вас не признал?!

С ее точки зрения, такой вопрос был справедлив. Если злоумышленник столкнулся со своей жертвой лицом к лицу, он, по крайней мере, должен был каким-то образом отреагировать. По словам же Кати, мужчина просто как ни в чем не бывало поднял стекло. Значит, совесть у него была чиста?

Но у Кати и на этот казус было свое объяснение.

– Скорее всего, по той же причине. Мы виделись поздним вечером, в марте. Я была в верхней одежде, шапке. К тому же в парке было темно. Вчера он не был готов к встрече со мной. Решил, что я ловлю попутную машину. Я не стала его переубеждать.

Дубровская нервно барабанила пальцами по столу. Как в такое можно было поверить?

– И вы говорите, что он сидел за рулем вашего джипа? Как он туда попал?

– А мне откуда знать?! – всплеснула руками Екатерина. – Но машина точно принадлежит нам. Это были номера джипа Аркадия.

– Хм! Он что, угнал ваш джип?

Екатерина Андреевна с опаской посмотрела на адвоката. То ли Дубровская мучила ее вопросами из тактических соображений, проверяя, не водят ли ее за нос, то ли защитник плохо ориентировалась в ситуации.

– Как же он мог угнать автомобиль? – осторожно спросила Катя. – Я ведь уже сказала, что этот человек и мой муж долго сидели в салоне, о чем-то разговаривая.

– Ах да! – спохватилась Дубровская. – Вы это мне уже сказали. Так о чем же они говорили в салоне джипа?

– Я не могу это знать, – терпеливо ответила Катя. – Меня там не было.

– Хм, – задумалась адвокат. – Значит, факт знакомства между ними налицо?

– Боюсь, что так.

– А не мог этот мужчина и вправду быть автослесарем, которому ваш муж передал чинить автомобиль? – спросила Дубровская, пытаясь найти самое простое объяснение вчерашнему событию. – Ведь Аркадий Александрович не видел этого парня на месте происшествия. Он видел там Ушакова.

– Не знаю. Совпадение кажется мне странным, – пожала плечами Екатерина. – Да и зачем нужно было Аркадию окружать такой таинственностью встречу с каким-то механиком из сервиса?

– Действительно странно, – согласилась Дубровская. – А вы не задавали вопросов Аркадию Александровичу?

– Конечно, нет! Вчера мне было неловко признаться в том, что я следила за ним, а сегодня… я предпочла прийти к вам. Считайте, что это проявление моего шестого чувства. Хочу разобраться в том, что происходит, без Аркадия.

Опять шестое чувство! Дубровская не слишком-то верила в предчувствия и предзнаменования, в то время как Катя ориентировалась на свою интуицию как на самый важный источник.

– Разобраться? – с сомнением в голосе проговорила Елизавета. – Итак, что мы имеем? Если вы не ошибаетесь и уверенно опознаете мужчину в машине как того самого преступника, скрывшегося с места происшествия, мы можем сказать определенно: Аркадий Серебровский, ваш муж, и ночной разбойник хорошо знакомы. Мало того, между ними есть определенные отношения, которые позволили вашему супругу передать преступнику в пользование свой автомобиль…

Дубровская встала с места и принялась ходить по адвокатскому кабинету взад-вперед, не обращая внимания на посетительницу. Она распутывала клубок фактов, держа в руках тоненькую нить.

– Отношения между этими людьми неравноправные. Можно сказать, один из них контролирует ситуацию, второй вынужден с ней считаться. Пока можно утверждать, что терпит и подчиняется ваш муж Аркадий.

– Из чего это следует? – спросила Катя.

– Из того, что за рулем вашего автомобиля посторонний мужчина, а ваш супруг воспринимает это хотя и с недовольством, но как должное. Он ходит подавленный, по вашим словам, раздражается в телефонном разговоре, после встречи в сердцах хлопает дверью собственного автомобиля, но уходит! Значит, этот небритый, дурно пахнущий тип держит вашего мужа на крючке…

– На каком крючке? – не поняла Екатерина.

– Крючок – образное выражение. Им может быть что угодно: карточный или денежный долг, информация, способная уничтожить, в случае если она будет обнародована… Да мало ли что?

– Мой муж не играет в азартные игры. Что касается денежных обязательств, то эта образина за рулем мало напоминала кредитора, способного дать денег в долг. Вы же знаете, Аркадий сам работает в банке, – напомнила Катя. – А что касается информации… Что может знать этот человек об Аркадии?