Двор халифов

Халиф Мутаввакиль не стал таким же образом поддерживать научные исследования. Как все правители его времени, он награждал поэтов за исполнение хвалебных песен в его честь и покровительствовал им для придания двору дополнительного культурного лоска — но похоже, что неприязненная реакция его предшественников на взгляды мутазилитов уничтожила интерес халифа к светским наукам и философии. Масуди, который писал веком позже, четко отразил эти изменения:

Когда халифат унаследовал Мутаввакиль, он приказал прекратить исследования, дискуссии и дебаты — все, чету радовались люди в дни Мамуна. Мутасима и Васика. Он ввел приказом повиновение традициям и приятие их. Он приказал старшим учителям толковать традиции Пророка, учить сунну и исповедовать общепринятые взгляды.

У каждого из недолго живших халифов, занимавших трон после убийства Мутаввакиля в 861 году, не было достаточно времени, чтобы развивать интеллектуальные дисциплины — хотя, как говорят, халиф Мустаии тянулся к истории и повестям о прошлом^{495}. Только после воцарения Мутадида в 892 году двор Аббасидов снова стал притягательным местом для ученых. Среди прочих халиф поддерживал филологов ибн Дуранда на завершающей стадии его карьеры и Зайджаджа, одного из ведущих последователей Мубаррада, а также покровительствовал великому переводчику и математику Сабиту ибн Куре. Самым замечательным достижением Зайджаджа^{496} были комментарии к необычайно трудной книге грамматики. Когда их принесли халифу, они так его поразили, что он приказал скопировать их на особо ценной бумаге, а вариант мастера поместить в свою личную библиотеку, чтобы в тексте не было ошибок. Это показывает реальную заботу властителя о поддержании академических стандартов. За эту работу Зайджаджа зачислили в придворные и положили 300 динаров жалованья, а также назначили учителем детей халифа.

Кроме того, Мутадид опекал философию в лице Ахмеда ибн Абиль-Таниба ас-Сарахси, который был его учителем, а потом стал его доверенным лицом и товарищем. Ас-Сарахси был также назначен надзирателем над рывками Багдада и сколотил значительное состояние размером 150 000 динаров в деньгах и товарах. Сарахси был интеллектуалом (Масуди именует его философом) с весьма широкими интересами, учеником великого философа Кинди. Говорят, он перевел несколько работ Аристотеля (правда, с сокращениями), писал труды по математике, музыке, управлению, географии и искусству быть хорошим придворным. Но, являясь доверенным человеком халифа, он постоянно находился в опасности. Возможно, Ахмед ас-Сарахси навлек на себя гнев хозяина, разгласив какой-то государственный секрет. Он был казнен в 896 году — согласно еще одной легенде, визирь Касим ибн Убейд Аллах, знаменитый своими грязными делами при дворе Мутадида, вставил его имя в середину списка разбойников, приговоренных к смерти. Халиф подписал список не глядя и понял, что его старый учитель казнен, только после того, как дело уже свершилось^{497}.

В этот период научная жизнь в Багдаде была сосредоточена вокруг домов крупных меценатов. Нет свидетельств о существовании каких-либо учреждений, школ или исследовательских центров того или иного направления. Упоминаются лишь училища (киттаб), дававшие только базисное образование — элементарное обучение чтению и письму по-арабски. Детям высших сословий нанимали частных учителей, которые занимались с ними дома. Значительное внимание уделялось институту Байт аль-хикма («Дом мудрости»)^{498}. Предполагается, что это было заведение, похожее на академию, где делались переводы с греческого на арабский и проводились различные дискуссии; таким образом, оно являлось отдаленным подобием ранних университетов.

Историки часто любят наполнять прошлое роскошным содержанием, создавая образы выдающихся учителей и мудрецов, живущих в комфорте и окруженных уважением своего социального слоя. На деле же информации о «Доме мудрости» у нас очень мало. Судя по всему, это был институт, унаследованный от персидских Сасанидов и в первую очередь являвшийся библиотекой. Там хранились манускрипты Пехлеви (Средняя Персия), некоторые из них были переведены на арабский язык еще в начале правления Аббасидов. Существует несколько более поздних свидетельств, что при правлении Мамуна нанимались астрономы. Однако Байт аль-хикма был весьма далек от настоящего университета, а самые серьезные и оригинальные ученые того периода, похоже, не были связаны с ним.