Двор халифов

Напряжение достигло максимума в последнюю пятницу Рамадана, 5 декабря 861 года. Это один из самых крупных народных праздников мусульманского года. Мутаввакиль все еще поддерживал традицию вести людей при всеобщей молитве в Великой мечети Самарры. Люди знали об этом с начала святого месяца поста, и гости, включая многих важных членов семьи Аббасидов, прибыли по этому случаю из Багдада в Самарру.

Это было время, когда люди могли подать халифу прошение, чтобы он удовлетворил их жалобы. Когда великий день приблизился, халиф пожаловался, что плохо себя чувствует, но, несмотря на это, будет лично вести молящихся и читать им проповедь. Его главный советник, Фас ибн Хакан, а также Убейд Аллах ибн Яхья ибн Хакан, делая вид, что волнуются о его самочувствии, высказали мысль о том, что лучше поручить это выступление наследнику — одновременно оно станет хорошей возможностью показать его народу.

В итоге было решено, что проповедь прочтет Мунтасир — по в утро проведения процессии оба советника лицемерно заявили халифу, что хорошо бы отдать такую честь Мутазу — тем более, что у молодою принца днем раньше родился сын. Халиф дал свое согласие, и молящихся вел Мутаз; один из более льстивых придворных, без сомнения, надеясь поймать халифа в хорошем настроении, сказал, что знал четырех предыдущих халифов, начиная от Амина, но что «никогда не видел никого на кафедре, кто выглядел бы лучше Мутаза с его внушительной фигурой, непринужденной речью, звучным голосом, медоточивым тоном и красноречием».

Тем временем, пока его младший брат представлял себя на публике, оскорбленный Мунтасир был вынужден оставаться в своих покоях во дворце^{522}.

Следующее воскресенье с момента появления молодого месяца было концом поста. Это был еще один большой народный праздник, и снова халиф сказал, что плохо себя чувствует, и предложил, чтобы в этом случае молящихся вел Мунтасир. На этот раз его советники были непреклонны: халиф не появлялся в пятницу, если он не появится и в воскресенье тоже, поползут слухи о его здоровье. Он обязан лично вести верующих.

В этом последнем публичном выходе Мутаввакиль прошествовал мимо рядов людей, протянувшихся на восемь километров от его дворца до мечети. Рассказывали, что вернувшись во дворец, он взял горсть земли и посыпал ею голову; его спросили, почему он так сделал, и халиф ответил: «Когда я увидел эту огромную толпу и понял, что она в моей власти, мне захотелось унизиться перед Аллахом»^{523}. Таким образом, Мунтасира снова отстранили от участия в государственном мероприятии.

Двумя днями позже халиф почувствовал, что он поправился настолько, чтобы обычным образом призвать приятных с. му людей на вечеринку с выпивкой и беседой. Был четверг, 10 декабря 861 года. Наши сведения о событиях того ужасного вечера основаны на трех рассказах из первых рук. Один из свидетелей — это профессиональный певец ибн аль-Хафси, который был приглашен среди других присоединиться к вечеринке. Он описал прием у халифа, но, похоже, ушел еще до убийства. Чернокожий слуга по имени Ашас был одним из нескольких человек, присутствовавших при нанесении фатального удара, он оставил нам описание самого убийства. В это же время паж по имени Бунан находился с Мунтасиром и подробно описал его поведение. Ни один из заговорщиков не оставил личного рассказа о происшествии. Не удивительно, что в этой истории есть противоречия, несоответствия и неточности — обычные для воспоминаний участников всех драматических происшествий. Но общий ход событий абсолютно ясен.

Ближе к вечеру Мутаввакиль сидел наедине с Фасом ибн Хаканом, своим ближайшим другом. Приглашенные лица еще оставались в своих комнатах, ожидая, когда их позовут. Халиф приказал слугам, включая ибн аль-Хафси и Ашаса, начать трапезу. Когда блюда опустели, они опустили руки, показывая, что все еще голодны — поднятые руки, наоборот, были бы знаком удовлетворения^{524}. Когда халиф спросил, в чем дело, они пожаловались, что один из них, человек по имени Наст, исключительно прожорлив и съел гораздо больше своей порции. Мутаввакиль приказал принести им еще еды со своего стола.

Судя по всему, двор собрался этим вечером немного позднее — в одной из комнат нового дворца, которая выходила на Тигр. Здесь присутствовало несколько пажей и певцов, первый наследник Мунтасир и один из братьев халифа, Абу Ахмед, позднее ставший известным под именем Муваффак. Именно ему пришлось сыграть в случившемся этим вечером двусмысленную и даже подозрительную роль. За занавесом, невидимые, но способные все слышать, находились женщины семейства.

Мутаввакиль, несомненно, хотел присоединится к их обществу, когда закончится веселье. Кроме того, присутствовал тюркский стражник по имени Буга Младший.