Двор Тумана и Ярости

Я лежала, глядя на ту часть кровати, где он сейчас согнулся на коленях, потирая руками лицо. Мои предательские глаза всё-таки посмели опуститься ниже его груди, однако мой взгляд задержался на двух одинаковых татуировках на его коленях: возвышающаяся гора с короной из трех звёзд. Прекрасная, но в то же время суровая.

— Тебе приснился кошмар, — сказала я, садясь. В этот момент словно какая-то плотина разверзлась в моей голове, и я взглянула на свою руку, пожелав, чтобы та превратилась в тень. Так и произошло.

Еще одно желание, и тьма снова рассеялась.

Руки Риса по-прежнему заканчивались длинными чёрными когтями… такие же были и на его ногах. Его крылья были выпущены, опав позади него. И мне стало интересно, как близко Рис был к превращению в чудовище, которое, как он однажды мне признался, он ненавидел.

Он опустил руки, и его когти стали пальцами.

— Прости.

— Вот почему ты остаёшься здесь, а не в Доме Ветра. Ты не хочешь, чтобы остальные увидели это.

— Обычно мне удается сдерживать это в пределах моей комнаты. Прости, что разбудил тебя.

Я сжала руки в кулак на коленях, чтобы не дать себе прикоснуться к нему.

— Как часто такое случается?

Его фиолетовые глаза встретили мои, и я знала ответ прежде, чем он его озвучил.

— Так же часто, как и твои кошмары.

Я тяжело сглотнула.

— Что тебе снилось сегодня?

Он потряс головой, глядя в окно, туда, где снег покрывал прилегающие крыши.

— Есть воспоминания о Подгорье, Фейра, с которыми лучше ни с кем не делиться. Даже с тобой.

Он уже рассказал мне достаточно ужасающие вещи, так какими же должны быть эти? Я взяла его за локоть, ведь он всё ещё был голым и всё такое.

— Если ты захочешь поговорить, дай мне знать. Я не расскажу остальным.

Я уже хотела соскользнуть с кровати, но он схватил мою руку, прижимая к своей.

— Спасибо.

Я посмотрела на его руку, на его опустошённое лицо. Столько боли… и истощения скользило на нем! Лицо, которое он никому никогда не показывает.

Я привстала на коленях на кровати и поцеловала его в щёку, его кожа была тёплой и мягкой под моими губами. Поцелуй закончился прежде, чем начался, но… сколько ночей я хотела, чтобы кто-нибудь сделал то же самое для меня?

Его глаза слегка расширились, когда я отодвинулась, но он не остановил меня, когда я встала с кровати. Я уже почти вышла из комнаты, но у двери вновь обернулась к нему.

Рис всё ещё стоял на коленях, его крылья поникли на белых простынях, голова склонена, татуировки выделялись на золотистой коже. Тёмный, падший принц.

Идея для картины пришла мне в голову.

Сверкающая, она пришла и задержалась там, перед тем, как раствориться.

Но она осталась, слегка мерцая, в этой дыре у меня в груди.

И эта дыра начала постепенно затягиваться.

Глава 39

— Как думаешь, ты сможешь расшифровать ее, как только мы добудем вторую половину? — спросила я Амрен, задержавшись около входной двери в ее апартаменты на следующий день.

Она была владелицей верхнего этажа трехэтажного здания, где наклонные потолки с двух сторон завершались внушительными окнами. Одно из них выходило на Сидру, а другое на деревья вдоль городской площади. Апартаменты состояли из одной огромной комнаты: выцветшие дубовые полы были покрыты в равной степени изношенными коврами, мебель стояла вразброс тут и там, будто Амрен постоянно ее передвигала по какой-либо причине.

Лишь ее кровать — просторная, с четырьмя столбиками и чудовищно огромным балдахином из легкой шелковой ткани, казалось, постоянно стояла на своем месте у стены. Здесь не было кухни — лишь длинный стол и горящий камин, пышущий жаром достаточно, чтобы в комнате стало почти душно. Изморозь, что появилась прошлой ночью, исчезла под сухим зимним солнцем уже к утру, температура на улице была низкой, но достаточно мягкой, что бы прогулка сюда оказалась бодрящей.

Сидя на полу перед низким столом, заваленным бумагами, Амрен оторвалась от блестящего металла книги. Ее лицо было бледнее обычного, губы серые.

— Прошло много времени с тех пор, как я пользовалась этим языком — я хочу снова овладеть им перед тем, как браться за Книгу. Будем надеяться, что к тому времени те заносчивые королевы отдадут нам свою половину.

— И как долго займет его изучение?

— Разве Его Темнейшество не рассказал тебе? — Она снова вернулась к Книге.

Я подошла к длинному деревянному столу и положила принесенный с собой сверток на поцарапанную поверхность. Несколько пинт крови — прямо от мясника. Я практически бежала сюда, чтобы она не успела остыть.

— Нет, — сказала я, доставая содержимое. — Он не сказал мне. — На завтраке Риса уже не было, однако одна из его записок лежала на прикроватной тумбочке.

«Спасибо… за прошлую ночь», — и это все, что было в ней сказано. Никакой ручки для ответа.

Но я все же раздобыла ее и написала ответ: «Что означают вытатуированная гора и звезды на твоих коленях?»

Бумага исчезла спустя секунду. Когда она не вернулась, я оделась и спустилась к завтраку. Я была на середине трапезы, состоящей из яиц и тостов, когда аккуратно сложенная бумага появилась около моей тарелки.